Родилась в 1934 г. в городе Фрунзе (Бишкек) в семье военного.
В Ташкент переехала в 1942 г. вместе с отцом, которого перевели по назначению в штаб САВО (ТуркВО).
По окончании ташкентского топографического техникума по специальности «Обработка полевых материалов» проработала тридцать лет в проектных институтах «Узгоспроект», «Узгипрозем», «Узгипрогаз». Внесла большой вклад в разработку проектов строительства нового Ташкента после землетрясения 1966 г.
Стихи пишет с детства – с первого класса.
Стихи её были опубликованы в ташкентской периодике, журналах: «Тасвир», «Гармония» и газете «Правда Востока».
Тамара Павловна – ветеран ЛТО «Данко»при Русском культурном центре РУз. За время пребывания в объединении она выпустила семь поэтических сборников: «Осколки эха», «Прикосновения», «Лирика разных лет», «Три возраста любви», «Золотое сечение», «Неспящая муза», «Душа и небо»
Баллада о старом медведе
На антресолях плюшевый медведь
Уж тридцать лет томился, как в берлоге,
Стараясь не чихать и реветь.
А плюш оранжевый поблек от безнадёги.
С тоскою он, отсчитывая дни,
Таращил в темноту янтарный взор,
И вдруг, услышав детский крик и ор,
К закрытой створке радостно приник:
"Вернулся Мальчик. Как его позвать?!"
Хозяин мой, четырехлетний друг –
Устал тебя я ждать и тосковать,
Услышь меня, как я тебя зову!"
И вот со скрипом створки разошлись,
Ладонь мужская, пахнущая прошлым,
Его за лапу потянула вниз
И посадила на пол перед крохой.
Вдруг ворс на плюше жестко дыбом встал,
Опилки в голове зашевелились:
– А где же Мальчик? Он его так ждал
Они тогда ведь даже не простились…
Две пары глаз в смятении схлестнулись –
Медведя старого и маленькой девчушки,
Но вдруг, схватив его за плюшевые ушки,
Она ему с восторгом улыбнулась!..
Мир подобрел, расцвёл и заискрился,
Как будто стал и молод, и влюблён,
И ржавый скрип времён преобразился
В мелодию, ласкающую сон.
Девчушка спит, а мишка на полу
Янтарные глаза таращит в ночь.
Плохие сны готов прогнать он прочь.
Он нужен. Он не спит. Он на посту.
Парадигма
Бег Времени – загадка бытия,
А мы – как мошкара в огне лампады…
Виток истории – и вот родилась я –
Чью жизнь мне повторить за век мой надо?..
А век мой – лишь мгновенье тишины,
Лишь краткий миг меж жаром и прохладой,
Когда, наевшись крови и войны
Судьба и Рок играют нами в нарды.
Мáксима
Убить и закопать в себе гиену мести,
Догнать и растоптать змею обиды злой,
Разрезать на куски плод зависти бесчестной
И бросить острый нож в лоб ярости своей.
И, кончив ратный труд, и сняв с себя кольчугу,
Всей грудью выдохнуть горчащей желчи яд,
Не дать себя пленить душевному недугу,
И сердце всем открыть, и мир в себя принять,
Умыться добротой, напиться поднебесьем,
Очиститься прощеньем, верностью Любви,
И снова обрести покой и равновесье,
Достоинство и честь, и чистоту души…
Холодной осенью на берегах Бозсу
Береговыми кручами одета,
В осеннем царстве шествует река.
Она течёт, минуя наши лета,
Как равнодушье Времени в веках.
И, заглядевшись в волны бурых вод,
И в хитрую игру водоворотов,
Слежу за мыслей тихим поворотом
И ощущаю их унылый ход:
Неотвратимости тупое самовластье,
Дорога незачем и никуда,
И Рок, как черный инок у распятья
С агатовыми чётками в руках.
Перебирая камушки-года
На чёт и нечет, счастье и несчастье –
Он не подарит тёплого участья,
А лишь утопит в Времени волнах.
И, уходя от медленной реки,
Передо мной ни в чем не виноватой,
Бреду от волн, как от своей тоски –
Бессонницей осеннею чреватой...
Уж в небе светит первая звезда,
И город мой украсился огнями,
И листья осени, как прошлые года,
Шуршат о невозвратном под ногами...
Но сердце строит светлую строку,
Наперекор сомнениям и страху:
«Благословляю – дом на берегу
И мальчика, обнявшего собаку!»
Семидесятая весна
В предчувствии весны грустит душа –
Я знаю – обольщаться смысла нет.
Живу теперь я тихо, не спеша,
Встречая с благодарностью рассвет.
Зелёный пух пробился на ветвях
И легким облаком на дереве висит.
Зелёный дёрн и влажная земля
Как счастье неожиданно пьянит.
Уж продаются первые цветы,
И болью сладкою сжимается душа…
Ах, жизнь моя, как пролетела ты,
Годами, как страницами шурша!..
В них было всё – комедии и драмы,
Печаль познания, неведенья восторг,
И мудрость Зрелости, и Вечности порог,
Который уж, увы, не за горами.
И каждый миг туда, за горизонт,
Туда, где свет слепит в конце тоннеля –
Как благодарность Вечности за всё,
Что в этой жизни было, словно небыль…
Ташкент - 1942
Мой город детства, юности моей,
Тебя уж нет, ты можешь только сниться.
Как мне мила уютностью своей
Одноэтажных улиц вереница!
Кирпичный тротуар, арык грунтовый,
Цветущие деревья по весне,
И ослики, обочиной дороги
Бегущие с машиной наравне.
Верблюдов чванных медленная поступь,
По жаркой улице идущий караван,
И горы дивные, как сахарная осыпь,
С востока розовеют по утрам.
Дорога в школу, стайка одноклассниц,
Детей войны бездонные глаза:
Мне взор туманит горькая слеза –
Ведь в детстве – хоть война, а жизнь прекрасна.
Когда мне больно от душевных сбоев,
Закрыв глаза, я убегаю к вам –
К тенистым переулкам и дворам
И к перезвонам стареньких трамваев…
Ташкент - 1945
По улице, обсаженной дубами,
С моим отцом мы вышли погулять.
Мне – десять, а ему – сорок четыре.
Рука в руке, и нам их не разнять!
Отец, поймав упавший с дуба жёлудь,
Вложил со смехом в детскую ладошку.
"Держи, дочура, загадай желанье!
И пусть с тобою жёлудь ходит в школу".
Через полсотни лет, под теми же дубами,
По той же улице, подняв глаза на кроны,
Бреду я медленно в волне воспоминаний,
Таких желанных и таких бездонных!
И тот же дуб, как будто узнавая,
Бросает мне в ладони тёплый желудь.
Прошелестев мне голосом отцовым:
"Ну что же, дочь, сбылись твои желанья?"
Щекой к коре шершавой прислонясь,
И тихих слёз своих сдержать невмочь,
Я слышу за спиной в сиянье дня:
"Что с Вами?! Разрешите Вам помочь!"
И пред собою видя ту же пару,
Но лишь по-современному одетых,
Шепчу, смеясь: "Как имя твоё, детка?"
И слышу в изумлении: "Тамара"...
Каденция
Ну вот и всё. Ко мне стучится Время
Своей неутолимою клюкой…
Пора. Пора стряхнуть в себя, как бремя
Метанья Жизни: впереди – Покой…
Я оставляю людям свой наказ:
Не осквернять души своей безмерной
Обидой, местью, злобой напоказ –
Ведь тело – бренно, а душа – бессмертна!
По очереди каждому из вас
Смотрю в глаза, душой любя и плача,
Как будто вижу вас в последний раз,
Шепча вам вслед: «Желаю всем удачи!»
Стихи мои я тихо отпущу –
Пусть над Землёй фантомами парят,
Ну а пока я с ними не прощусь –
Перечитаю их, благодаря.
А волны Времени, сметая как балласт,
С лица Земли людей и города,
Вновь намывают новой жизни пласт,
Меняя лица, судьбы и года…
Потомок мой! Коль хочешь ты услышать
Негромкий голос предка своего –
Ищи меня по шумным коридорам
Усталого столетья моего…