В понедельник 24 августа интернет сообщество Узбекистана облетела новость об увольнении директора Государственного музея искусств имени Савицкого, Бабаназаровой Мариники Маратовны, занимавшей этот пост 31 год. Информация была опубликована на официальной странице музея на Facebook и вызвала большой резонанс, в том числе среди жителей столицы. В этот же день на странице музея появилось открытое письмо коллектива музея о происходящих событиях и несогласием с фактом увольнения директора.

Редакция VOT встретилась с сотрудниками музея, приехавшими в Ташкент, а также пообщалась с искусствоведами и экспертами, чтобы разобраться в ситуации и понять, что ожидает музей имени Савицкого в дальнейшем.

Ситуация

Началось все с того, что в Нукус, в музей Савицкого была назначена инвентаризационная комиссия. Проверка музея вполне обычное дело в работе таких учреждений, комиссия не должна оповещать музей о своих намерениях и обговаривать сроки заранее.

Комиссия представляет собой N-ое количество деятелей культуры, музейных сотрудников и искусствоведов. Им назначают председателя комиссии и отправляют в тот или иной музей подсчитывать предметы искусства, с целью выяснить, сходится ли количество объектов по факту с задокументированными. Сотрудники комиссии имеют полное право усомниться в подлинности картины, скульптуры или другого объекта искусства.

Ситуация глазами эксперта

На данный момент, директор музея отстранен от её обязанностей, культурная общественность Узбекистана возмущена происходящим и пытается изменить ситуацию с помощью общественного мнения — собрав подписи неравнодушных и донести письмо со своим прошением до высших инстанций.

Происходящее сейчас в музее затронуло очень многих. Основная причина возмущения была связана с неразглашенными и сомнительными, по мнению специалистов, результатами экспертизы о возможной подделке некоторых работ. На данный момент, инвентаризационная комиссия заключила, что «Женщины, собирающие тюльпаны» Карахана, «На отдыхе» Гана, «В ауле» Кашиной, «Виноградник» Трусова, «Портрет женщины в шляпе» Сафронова — подделки.

Чтобы понять, возможно ли проверить подлинность коллекции Савицкого в Узбекистане и есть ли в нашей стране специалисты необходимой компетенции, мы обратились к Кодзаевой Людмиле Михайловне, искусствоведу, заместителю директора центрального выставочного зала Академии Художеств Узбекистана.
Кодзаева Людмила Михайловна
Искусствовед, заместитель директора центрального выставочного зала Академии Художеств
Для того, чтобы установить подлинность картины на сто процентов, необходима аппаратура, которая делает физико-химический анализ. Но она слишком дорогостоящая и не все могут себе её позволить. В своих экспертизах мы основываемся только на визуальном наблюдении, на знании почерка художника и только при рассмотрении аналогичных работ. Но в таких случаях есть вероятность допущения ошибки.
К примеру, я отказалась делать экспертизу Татевосяна, хотя знаю его творчество, видела его работы, но не работала с ними напрямую, не изучала почерк, штриховку, положение мазков, нанесение красочного узора, материал и все прочее. При долгом общении с подлинными произведениями, я могу это сделать наглядно, посмотрев на работу, и определить почерк художника. Для этого мне не нужна физико-химическая экспертиза.
На то, чтобы работать с определенными художниками, у меня ушло 45 лет, и то, я не за всех берусь, а только за тех кого я хорошо знаю. У Натальи Ивановны Глазковой, члена творческого объединения художников при Академии Художеств, то же самое. Она очень хорошо знает творчество Тансыкбаева, она много лет работала в музее и является лучшим специалистом по этому художнику.
Я могу вам объяснить что-то по современному искусству, но не возьмусь судить о подлинности Карахана, Татевосяна и даже Волкова, которого я знаю достаточно хорошо. Когда есть более осведомленные люди: сыновья, внуки, его друзья, ученики — по вопросам экспертизы, я всегда адресую к ним. Если живы наследники, знающие изнутри творчество художника, пожалуйста идите к ним, они знают лучше.
Без всякой экспертизы, я никогда не усомнюсь в подлинности Нукуской коллекции. Потому что я знаю, кто хранит ее и кто ее собирал. Благодаря этим людям она уцелела и не расформирована. И в честность этих людей я верю безукоризненно, поэтому обвинять Маринику в этом — полное безумие. Директор вообще не имеет права заходить в хранилища без хранителя конкретной коллекции. И если случается ЧП, а этого хранителя нет на месте, собирается активная группа, составляется акт вскрытия фонда, составляется акт причины, а также, обязательным условием является присутствие комиссии. Это целая юридическая процедура. А все остальное — криминал.
Мариника давала присягу этому музею. Рано или поздно, она уйдет, все мы, так сказать, достигаем определённого возраста. Но как правило из музея не уходят, из музея выносят вперед ногами. Если в музее не будет Мариники и этой команды, мы не знаем в чьи руки попадет музей, кто будет диктовать правила, и кто будет его охранять.
Смущает и то, что когда в музей приехала проверка, там не было ни одного искусствоведа со стажем, а даже если и были, они не подписались и мы их не видели.

Те „эксперты“, что там были, не могут знать живопись Сафронова, живопись российских художников. Кроме сотрудников музея, которые собирали эти картины, его вообще никто не знает. Мы не беремся за это с 46-летним опытом, а эти наивные мальчики усомнились, что Карахан — это не Карахан, а Сафронов — это не Сафронов.

Ситуация изнутри

Один из старейших работников музея имени Савицкого, заведующая реставрационной мастерской по живописи Шпады Альвина Андреевна, также прокомментировала ситуацию и рассказала о том, что происходит в музее прямо сейчас.
Шпады Альвина Андреевна
Заведующая реставрационной мастерской по живописи музея имени Савицкого
Сейчас обязанности Мариники Маратовны исполняет временный секретарь. У нас нет ярко выраженных изменений или суматохи. Но все случилось достаточно внезапно — сначала она не смогла прийти на открытие моей персональной выставки, нам сказали, что у нее повысилось давление. А потом мы узнали, что она больше не работает директором.
Она еще до этого несколько раз говорила, что ей намекают на уход, а вот в понедельник она пришла и озвучила это решение. Для нашего коллектива это был большой удар. Никто этого не ожидал, потому что она одна из лучших.
Я считаю, что Мариника Бабаназарова человек государственного масштаба, все что она делает, она делает в интересах музея. Она защищает интересы самого музея, соответственно, она защищает интересы республики. Потому что благодаря музею, наш район развивается — около нас построили гостиницу, рестораны, таксисты получили работу, приезжают туристы. Да, конечно, прежде всего они приезжают в Узбекистан, но какую-то часть денег они оставляют здесь.
Но кому-то наш музей не дает покоя. Нам не говорят причину по которой её хотят уволить. Когда она объявила, что увольняется, она проговорила, что её как бы принудили. В день её увольнения к нам приехали министр и зам министра культуры Каракалпакии, мы и их просили огласить причины, ведь мы никогда не были недовольны работой нашего директора. Нам сказали, что промашек и невыполнения со стороны Мариники не было, якобы она уходит сама, по собственному желанию. Мы уже тогда начали возмущаться, в общем возмущении даже звучало слово „трусы“.
Мы до сих пор хотим понять, за что снимают человека, который сделал столько для музея и страны. Она вела очень масштабную пропаганду культуры Узбекистана — её вызывали читать лекции, это значит, человек достойный, которого не стыдно посылать заграницу.
Наш музей всегда был яблоком раздора. До Савицкого, все эти работы узбекских художников находились в Узбекистане, они были никому не нужны. В нашей коллекции их привели в божеский вид, собрали экспозицию и, естественно, у всех открылись глаза. И то же самое у нас происходит с некоторыми русскими художниками.
Относительно экспертизы — какая-то фальшивая ревизия. Они приехали с лампой, которая якобы выявляет подлинник перед вами или нет. Но это невозможно выявить так. Тем более, мы все доподлинно знаем, что все наши картины на месте — мы, даже когда переезжали со старого здания в новое, ни одной работы не потеряли, ничего никуда не пропало.
Мариника кристально честный человек, как и вся ее семья. Это одна из причин, почему Савицкий выбрал именно её. Она никогда не берет взятки, не поддается на уговоры и безусловно заслужила свою репутацию честнейшего человека.

Ситуация глазами людей

Как сообщалось выше, уход с поста директора навел шум среди культурологов, искусствоведов, и даже простых жителей столицы. Он смог разбудить гражданскую позицию и мало кого оставил равнодушным. Один из заинтересованных в дальнейшей жизни музея, сочувствующий и активный участник событий, Мурат Сарсенов, рассказывает о том, чего хочет добиться общественность и что смущает народ в этой ситуации.

Мурат Сарсенов
Каждый человек, знающий музей изнутри, может с уверенностью сказать, что если нынешний директор окончательно покинет пост, с музеем начнут происходить печальные события. Мариника тот человек, которого выбрал сам Савицкий. Перед тем, как передать управление музеем в её руки, он проработал с ней год. Вся её семья была знакома с Савицким с самого детства, впрочем, как и сама Мариника.
Три члена комиссии, приехавшие в Нукус, определенно вызывают у людей, знакомых с искусством, ряд вопросов. Первым таким человеком является некий Серик Байбосинов, вторым Исмат Юсупов и третьим — Дильшод Азизов. Последний из них проверял подлинность картин с помощью специальной лампы ультрафиолета и подсчетом слоев. Большинство людей, разбирающихся в искусстве, тот же самый Александр Волков, сын известного художника Александра Николаевича Волкова, или Ирина Богословская, которая написала об этом у себя в Facebook — утверждают, что у нас в стране нет специалиста такого уровня, чтобы определить подлинник „на глаз“. У нас нет оценщиков, хотя приблизительная стоимость коллекции на сегодня составляет около 2 млрд долларов.
Мы знаем, что в понедельник Маринику Маратовну попросили написать заявление об увольнении, по собственному желанию. Она просила один день на раздумье, но ей его не дали.
Сейчас все мы — сочувствующие, заинтересованные, хотим узнать, как проходила экспертиза. Мы хотим, чтобы результаты этой экспертизы были обнародованы, чтобы люди понимали, кто эти члены комиссии, откуда они взялись и почему именно они занимаются вопросами установления подлинности картин. Этим мы сейчас и занимаемся и в этом нам очень нужна помощь.

Вопрос о том, что ожидает Государственный музей искусств имени Савицкого в дальнейшем, остается открытым. Надеемся, что нынешние события не навредят безупречному имиджу музея и бесценной коллекции, собранной в сокровищнице Средней Азии.

Текст: Даша Солод