Родилась за год до полета Гагарина – 12 апреля 1960 г. Окончила ташкентскую 110-ю физико-математическую школу. Затем Ташкентский институт инженеров железнодорожного транспорта, факультет ПГС, специальность ВК. Работала в проектном институте. К стихам пришла через песни. Петь в большой и дружной семье любили… В 2010 г пришла в клуб авторской песни и поэзии «Арча» – и была просто потрясена царящей там творческой атмосферой. Спустя некоторое время начала петь со сцены как исполнительница классической авторской песни. А ещё через два года начала писать стихи преимущественно в твердых формах (сонеты, акростихи). Большое влияние на поэтическое творчество Дании оказали поэты С. Демидова и О. Бордовский. В качестве участника выступает на международных фестивалях авторской песни «Чимганское эхо» (приз зрительских симпатий «Чимганское эхо-2013») и Осенний аккорд» В 2014 г на фестивале авторской песни и поэзии «Осенний аккорд» получила диплом первой степени в номинации «Поэзия».

Акростихи

Тим Осенний

Товарищей собрав, подобно капитану,

Изрядно вольнодумный и творческий народ,

Мелодий и стихов поклонников упрямых

Он пролагает курс «Арче» – «Олга!», то есть «Вперед!»

Со всеми надо ладить, творцы – они ранимые.

Единою командою на корабле нам плыть!

На всех ведь песни делятся чудесные, любимые,

Нельзя поэтому никак кого-то обделить!

И тогда весельем грянет дружный глас:

«Йо-хо-хо, йо-хо-хо и бутылка рома!»

(Ну, а меня уж йогурта бутылка заждалась…)

София Демидова

Солнце только первый ранний луч подарит,

Облака подсветив перламутром,

Фаберже изделиям подобным,

Изразцам узорчатым. И утром,

Яшмой пестрой в бусах у девчонки,

Дивный стих, как бисер, в нить ложится.

Единеньем строф звенит он звонко!

Много времени, когда в ночи не спится

И за рифмой рифма все кружится...

День всё, наконец, на место ставит,

Одарив плодами вдохновенья.

Вновь поэзия свой бал извечный правит!

Арабеск изысканный – твои творенья.

Бордовский Олег

Быть поэтом – тяжкий крест!

Он на сердце грузом давит.

Равнодушья каждый жест

Душу рвёт… Поэт не правит!

Окрыленный вдохновеньем,

Вдох свой каждый подчиняет

Созидания мгновеньям!

Кожей время ощущает,

Извлекает впечатленья,

Им не даст уйти в забвенье…

Опаляет наши души,

Лепит, делая нас лучше.

Если дан талант богами,

Глина мы – под их руками…

Ирина Кокозиди

Излом бровей печальный,

Ручьем негромким – речь,

И грусть стихотворений

Нежна... И чужд ей меч.

А все же голос тихий

К сердцам нашел свой путь,

Озвучив чувства, мысли …

Как трудно жизни суть,

Отбросив суесловье,

Зерцалом отразить!

И, боже, дай здоровья,

Дар этот сохранить,

Иридой легкокрылой над миром воспарить!

Эдуард Нурханов

«Этаж» седьмой и «Плов» узбекский

Давно на «Бис!!!» идут у нас!

Убойной песней автор дерзко

«Арчу» сражает каждый раз!

Растет количество шедевров,

Да жаль! Нечасто слышим их!

Ну что ж… Москва заждалась, верно –

Уводят вновь его пути…

Родной наш край восполнил силы,

Хвала земле, что так щедра,

А все ж, дорога поманила,

Надеждой горизонт открыла…

Она, признаюсь вам, мудра,

Ведь песни вновь поют ветра…

Монета на ребре кружится...

Да кто сказал, что Жизнь и Смерть –

Две стороны одной монеты?!!

На аверс, реверс посмотреть :

Всё – Смерть и Смерть. Её портреты.

А Жизнь – лишь пляшет на ребре…

Жизнь – на тончайшей, острой грани!

Меж решкой и орлом узор

Творец исполнил филигранью.

Монету закрутил щелчком…

Вот на ребре она кружится!

Мы дышим, любим и живем,

Пока её вращенье длится…

А Смерть спокойна, что ж – не к спеху...

Ей – просто надо подождать:

Биенье жизни – вот потеха!

Терпенья ей – не занимать…

В небытие уйти так просто –

Лишь стоит потерять баланс.

Движенье держит нас! И звезды!

Дай Бог монетке не упасть...

Жизнь бьётся, зная – бой неравен,

Но торжествует и поёт!

На этой самой главной грани

Сраженье вечное идёт!

Весна в Ташкенте

Весна в Ташкенте – чудо из чудес!

То солнышко, то сыпет снег с небес,

Вот хочется уже зубами клацать…

Глядь, на термометре опять – плюс двадцать!

Цветы в снегу – привычное явленье,

Восьмого марта вечное знаменье!

То в куртках, то в футболках детвора,

Что носится под окнами с утра!

А то начнет дождь благодатный лить,

Сшивая землю с небом – к нити нить –

И почва запасает к лету влагу…

Но вдруг меж туч сияют синью стяги!

Пусть ветрена капризница-Весна,

Куражится пусть, всех сводя с ума,

Но как прекрасно мира обновленье!

Как радует, пьяня, весны цветенье!

Мы ждем ее прихода целый год!

Весенних ждем надежд, забот-хлопот…

Я дождь и снег, и солнце привечаю!

Все окна распахну, Весну встречая!

Птицы…

Где вы живете ныне, птицы? Птицы,

Гнездившиеся в вырубленных парках...

Птенцам где вашим выпало родиться?

Гнездовий старых им, не знавшим их, не жалко!

А сами вы их помните ли? Вряд ли…

Коль выжили – хлопочете, как прежде…

Взмахнув крылами, улетели безоглядно

С местами новыми связав свои надежды.

А я вас помню! Помню щебетанье…

И тень под кронами ветвистых великанов,

Влюбленных, назначавших там свиданья,

Журчанье струй арычков и фонтанов…

Вода живая – нынче льется втуне,

Немолчный прежде щебет – тишь сменила,

Пропал мой парк любимый, многолюдный!

Как птицы, люди огибают пустошь мимо.

Взрастут ли саженцы когда-нибудь? Надеюсь…

Взрастут – и запоют здесь снова птахи.

Пусть будут вновь всех радовать деревья!

Мои надежды, не рассыпьтесь прахом...

Свеча горит...

Сижу одна. Свеча горит, чуть огонек её мерцает...

Виденья грезятся в ночи, и в сумраке неясном тают...

На сердце грусть, что ж он нейдет... Я жду... О, помоги, Творец!

КОГДА ЖЕ явится электрик?!! И свет подключит, наконец?!!

Игры солнца и дождей... (Триолет)

Светотени, краски, блики,

Игры солнца и дождей,

Журавлей прощанья клики.

Светотени, краски, блики...

Бабье лето – многолико!

Дней тепло и хлад ночей…

Светотени, краски, блики,

Игры солнца и дождей...

Опубликовал Сергей Пряхин

darriuss в своём ЖЖ:

Продолжаю публиковать свою коллекцию советских городских открыток. Сегодня прекрасный крупноформатный набор "Ташкент", выпущенный издательством "Планета" в 1974 году в серии, посвященной столицам союзных республик (у меня есть еще такой о Душанбе). Идеальный советский южный город, отстроенный всем миром после землетрясения 26 апреля 1966 года (ровно за 20 лет до Чернобыля, однако) в годы независимости Узбекистана был совершенно испохаблен аборигенами в свойственном им китчевом духе и теперь вместо качественной модернистской архитектуры переполнен самой низкопробной азиатчиной. Тем ценнее эти фотографические свидетельства, каким он парнем был.

"Ташкент", набор из 15 открыток, Москва, "Планета", 1974, тираж 300 000 экземпляров. Фото Н.Рахманова, Р.Папикьяна, А.Хейфеца.

На обложке: панорама города. Многоэтажные жилые массивы окружают уцелевшие старые кварталы. На переднем плане, насколько я понимаю, современная улица Шахрисабз (не знаю, как она называлась в советское время). В ближнем к нам изогнутом жилом доме заметна общественная пристройка - это универмаг "Детский мир", крупнейший магазин соответствующего профиля в республике. Вдоль улицы проложена трамвайная линия (в кадр попал классический желто-красный рижский РВЗ-6). Бирюзовое здание в центре кадра - остаток Ташкента XIX века.

Я в Ташкенте ни разу не был, поэтому в комментариях возможны ошибки.

Так здание с "Детским миром" выглядит сейчас. Место универмага занял супермаркет.

1. Слева направо по часовой стрелке: проспект Ленина, административное здание на проспекте Ленина, площадь Ленина.

Проспект Ленина сейчас вроде называется проспектом Шарафа Рашидова, площадь Ленина - площадью Мустакиллик (Независимости). Здание слева на кадре в левом верхнем углу - это Совет министров Узбекской ССР (1965-67, арх. Борис Мезенцев). Правее вдалеке за фонтанами - сталинка бывшей Библиотеки им. Навои, ныне снесенная (она же крупным планом на фото в левом нижнем углу, обратите внимание и на памятник Ленину, его конечно уже нет). Административная высотка справа, в советское время "Дом министерств" - сейчас занята исключительно министерством финансов Узбекистана.

Здание Совета министров УзССР и Президиума Верховного совета республики крупным планом в 1970 году.

Республиканская библиотека им. Навои - монументальная сталинка 1948 года, строившаяся как Дом правительства.

Теперь посмотрим, во что узбеки все это превратили. Совет министров "одели" в богатое золотое стекло. Красиво и нарядно, правда?

Библиотеку вовсе снесли, построив на его месте для Сената унылый беломраморный дворец.

Наконец, с "административного здания" содрали стильную солнцезащитную решетку и облицевали его стеклом черным.

Общий современный вид площади. Слева направо: "административное здание" (министерство финансов), Совет министров (Кабинет министров), Сенат.

2. Проспект Алишера Навои, памятник 14-ти туркестанским комиссарам, здание ЦК КП Узбекской ССР. По проспекту идут трамваи, угловое здание с головой Ленина я не опознал. Памятник туркестанским комиссарам стоял на Привокзальной площади Ташкента и был демонтирован еще в 1996 году. В здании ЦК КП Узбекистана сейчас располагается президентская администрация.

3. Музей В.И.Ленина. Отличный образец позднесоветской архитектуры, построенный в 1970 году к столетию Ленина в составе нового общественно-административного центра города. Авторы проекты Е. Розанов (будущий народный архитектор СССР), В. Шестопалов.

После получения независимости здание перепрофилировали под Государственный музей истории Узбекистана, но к счастью сохранили первоначальный внешний вид.

4. Новые жилые дома в Чиланзарском районе. Чиланзар по-видимому считался самым крутым спальником Ташкента, его фотографии присутствуют во многих городских наборах открыток.

5. Площадь Чорсу. Чорсу - в переводе "четыре воды". Главной достопримечательностью является медресе Кукельдаш 1569 года, крупнейшее из 23 медресе Старого Ташкента. Медресе изменилось мало, куда интереснее разглядывать автотранспорт и разноцветные скамейки. Народ по пандусу между фонтанами бредет к ташкентскому ГУМу, в кадр, к сожалению, не попавшему.

6. На Выставке достижений народного хозяйства УзССР.

Главный выставочный павильон ВДНХ Узбекистана.

7. Ташкентский ордена Трудового Красного Знамени Ташкентский университет имени В.И.Ленина. Студенческий городок. Ныне Национальный университет Узбекистана имени Мирзо Улугбека.

8. Средняя школа имени Г.Димитрова. Образец ташкентского школьного здания.

9. На фабрике художественных изделий. Без этнографии в таких наборах обычно не обходится, обязательно есть открытки, демонстрирующие национальный колорит города. Если он конечно имеется.

10. Музей прикладного искусства. Еще одна открытка в ту же тематику. Музей располагается в бывшем дворце Александра Половцова, перестроенном этим российским государственным деятелем в восточном стиле.

11. Гостиница "Дустлик". Участники художественной самодеятельности. Выступление музыкального ансамбля национальных инструментов. На открытке слегка выносит мозг ночное освещение ташкентской гостиницы "Дружба". Неоновая вывеска прекрасна.

В 2003 году гостиница была перестроена и сейчас называется "Дедеман Силк Роад Ташкент".

12. Памятник Гагарину. Строительство жилых домов на ул. Богдана Хмельницкого. Административные здания на проспекте Ленина. Обелиск Гагарина был по узбекской традиции демонтирован с прежнего места в парке имени 1-го космонавта, но в отличие от множества других ташкентских мемориалов не уничтожен, а перенесен на новое место перед кинотеатром "Чайка". Заодно кинотеатр переименовали в "Гагарин". На фасадах жилых домов по Богдана Хмельницкого обращают на себе внимание шикарные решетки. Административных зданий я не нашел, возможно они снесены под новое строительство.

13. Узбекский государственный ордена Ленина драматический театр имени Х.Н.Хамзы. Выступление молодых исполнителей в колхозе.

Здание Узбекского драмтеатра существенно перестроено.

14. Один из фонтанов города. Кафе "Голубые купола". "Голубые купола" присутствуют практически во всех наборах открыток, посвященных Ташкенту. Кафе построено в 1970 (арх. В. Муратов) на проспекте Ленина, в самом центре города. К зданию зала примыкают вестибюли и вспомогательные помещения. Дополняет композицию летняя зал-терраса. В отделке использованы традиционные декоративные приемы народной архитектуры.

Поразительно, но кафе (уже ресторан) существует до сих пор почти в оригинальном виде, даже купола отреставрированы и дополнительно украшены традиционным орнаментом. Обычно подобные заведения первыми падали жертвой нового времени.

15. Дворец спорта "Юбилейный". Стадион "Пахтакор". Завершают коллекцию 2 спортивных объекта. Ледовый дворец "Юбилейный" был построен вблизи студгородка Ташкентского университета и продолжает существовать и поныне как павильон Узэкспоцентра в перестроенном до неузнаваемости виде. Стадион "Пахтакор" (на открытке эта ташкентская команда по всей видимости на поле, до ее гибели в авиакатастрофе еще 5 лет) сохранился практически таким же.

Сергей Александрович Савчук-Курбанов, археолог, журналист, блоггер, ведущий сайт Silkway.Uz, пишет в Фейсбуке:

«Пошел сегодня по грибы да ягоды И вот таку ЯГОДКУ-Арбузную нарыл....»

Пишет в своём ЖЖ varandej.

Осмотрев в прошлой части базар Чорсу и окрестные махалли, погуляем теперь и по другим местам Старо-Городской части, от которой, как и от русской Ново-Городской, после великих строек и потрясений ХХ века остались лишь многочисленные осколки. Но среди них - старейшая русская постройка Средней Азии и медресе со старейшим в мире экземпляром Корана.

Про феномен даха (средний род, ударение на последнем слоге) я уже писал и в первой части, и в прошлой части, сравнивая Ташкент с "вольными городами" средневековой Европы, зачастующие состоявшие из нескольких городов стеной к стене друг от друга. Даха, правда, взаимодействовали хитрее - у них была одна на всех стена, в месте их соприкосновения находился общий базар, а их хокимы совещались на совете чорхаким, но порой договориться не удавалось, и между даха вспыхивали войны, закончившиеся в 1784 году их объединением под властью Юнусходжи. Городская стена была практически круглой, и даха занимали в её пределах сектора по трое ворот. Самым маленьким (31 махалля) было северо-западное Кукча с Сагбанскими, Чагатайскими и Кукчинскими воротами, славившееся своими гончарами и кожевниками. В дальних его частях сохранились мавзолей Шейха Зайнутдина 16 века да устроенное в 1927 году Чагатайское кладбище, на котором покоится цвет советского и незаивисимого Узбекистана - но я туда не ходил, так что моё знакомство с этим даха исчерпывается показанными в прошлой части махаллями и мечетями у Чорсу-базара:

2.

А от Чорсу-базара я шёл на север по улице Сагбан, некогда разделявшей Кукчу и северо-восточное даха Себзар (38 махаллей) с Лабзакскими, Тахтапульскими ("Пошлинными") и Карасарайскими воротами. Оно в старом Ташкенте занимало особую роль, владея лучшими в окрестностях города угодьями и мельницами на канале Калькауз, снабжая город едой от хлеба и до мяса, и даже ремесленники здесь специализировались на том, что изготовляли арбы. На берегу Калькауза, сохранился и важнейший ансамбль Старого Ташкента - Хазрати-Имом, или Хаст-Имам. Фасад его обращён на Карасарайскую улицу, я же от Сагбанской вышел через махалли к его задворкам:

3.

В прошлой части я рассказывал о "настоящем" и "фальшивом" регистанах Ташкента, но эта площадь на регистан похожа более всего! Слева направо: современная Соборная мечеть (2007) с двумя похожими на трубы минаретами (по 53м) и как в Самарканде три медресе - Муй-Мубарак (16 век, название в переводе "Священный Волос", так там хранился в нём волос Пророка), Тилля-Шейх (1856-57, в переводе "Золочёный шейх", в других местах пишут, что Мухаммедов волос был там)...

4.

И левее прошлого кадра - медресе Барак-хана (1531-32), на мой взгляд самое красивое здание во всём Ташкенте:

5.

"Барак" в данном случае не имя, а прозвище, обознающее удачливость, и носил его в этих краях тимурид Навруз Ахмадхан, внук Улугбека. Два купола по бокам - это мавзолеи: Безымянный мавзолей строился для самого Баракхана, в итоге погребённого в Самарканде, а во втором покоится Суюниджи-хан, первый правитель ташкентской ветви Шейбанидов, обособившейся от Бухары. Который где - увы, не знаю:

6.

Вид с обратной стороны:

7.

Под третьим, главным, куполом теперь продают сувениры:

8.

Отделка потрясающе красива, хотя и поскромнее, чем в Бухаре и Самарканде. Я точно не знаю, какие особенности выделяют ташкентскую архитектурную школу из прочих, но могу сказать, что в Бухаре, Самарканде, Хорезме, Термезе палитры и орнаменты совершенно другие.

9.

А вот тарелочка, кажется, ферганская - своей школы керамики наподобие бухарской или хорезмской Ташкент не дал, ближайшими крупным центром остаётся ферганский Риштан... хотя в общем-то в столице попадаются вещи со всей страны.

10.

По Баракхан-медресе я гулял, пока у КПП (вполне серьёзного, с парой копов и металлоискателем) Муй-Мубарака слушала теоретическую часть группа каких-то евротуристов, к коей успели пристроиться помимо меня и несколько узбеков - внутрь пускают только с группой, и ладно хоть не заставляют фотоаппараты сдавать в камеру хранения - украдкой мне удалось заснять главную мусульманскую реликвию Средней Азии:

11.

Усман ибн Аффан был третьим арабским Халифом (в 644-656 года), одним из ближайших сподвижников Мухаммеда (то есть был близок к нему примерно как апостолы к Иисусу), и именно при нём собранные воедино предшественником Абу-Бакром стихи-откровения Пророка были окончательно сведены в единую книгу Коран. Всего Усман подготовил для важнейших городов Халифата 6 её экземпляров, с которыми ныне отождеставляются манускрипты в Стамбуле, Сане (Йемен) и Ташкенте да отдельные листы в библиотеках Парижа, Бирмингема, Тюбингена и Санкт-Петербурга. На трёх полных Коранах ещё и следы крови - в стране-обладательнице каждого считается, что самого Усмана, убитого в родном доме повстанцами. Современные исследования считают подлинниками как раз те самые страницы из библиотек, а из целых коранов ближе всего к таковым йеменский (ох надеюсь хватит у саудовских лётчиков ума не разбомбить его хранилище!). Ташкентский и особенно стамбульский Кораны исследования "омолодили" до 8-9 веков, а искусственность крови на их страницах была доказана ещё в 19 веке, но всё же... Во-первых, Самаркандский коран (так он известен в мире) испокон веков чтили как подлинник, во-вторых этим пергаментным листам (всего их 353) почти метровой ширины в любом случае не меньше 1200 лет.

12.

В эти далёкие края такую реликвию привёз, как нетрудно догадаться, Тамерлан из своего похода в Малую Азию, где сокрушил ещё не достигшую Констнатинополя Османскую имперю. Коран хранился в Самарканде (сначала в соборной мечети Биби-Ханум, затем - в ханаке того самого Ходжа-Ахрара из прошлой части) и горном кишлаке Лянгар-Ата, в 1869 году вывезен в Петербург, там детально изучен, в Гражданскую как-то оказался в Духовном управлении российских мусульман в Уфе, и наконец в 1921 году, по личном указанию Ленина, вернулся в Среднюю Азию, только уже не в Самарканд, а в Ташкент. В 1905 году была сделана его факсимильная копия тиражом 50 экземпляров, один из которых хранится ныне в том же медресе Муй-Мубарак:

11а.

Кроме Усманова корана в здании Муй-Мубарак в общем-то и нет ничего. Над площадью Соборная мечеть, при всей новодельности весьма красивая - вот так она выглядит с улицы Карасарай:

12.

А боковая тихая улочка ведёт к исходной постройке комплекса, мавзолею того самого Святого Имама (как переводится Хазрати-Имом) мимо  современных построек Духовного управления мусульман Узбекистана:

13.

Вид с крыльца мавзолея на мечеть Намазгох (1845-67) - с обратной стороны, на закрытой территории, её айваны раскрываются в широкий двор, такие строились для праздничных "open-air"-богослужений. Само здание - лишь реплика 1970-х годов вместо разрушеного в революцию.

14.

Коран Усмана здесь "прописался" лишь в ХХ веке, а исторически главной святыней Хаст-Имама был мавзолей Абу-Бакр ибн Исмаила по прозвищу Каффаль Шоши. Последнее в переводе значит "замочник из Ташкента" - как и многие среднеазиатские святые, он был в повседневной жизни ремесленником и изготовлял дверные замки. А очевидно арабское имя не случайно: Каффаль-Шоши жил в 10 веке, когда нынешний Ташкент (Бинкет в оазисе Шаш) был северо-восточным форпостом Халифата, а ислам делил умы среднеазиатских людей с зороастризмом, несторианством и манихейством. Говорят, Замочник знал 72 языка и впервые перевёл на арабский Тору, и в общем все последующие века оставался одним из самых чтимых святых Туркестана.

15.

Хотя мавзолей его, конечно же, существенно моложе (1542), и представляет собой ханаку, то есть включает ещё мечеть и паломническую гостиницу. Самая красивая деталь - резное окно над главным входом:

16.

По другой стороне улицы Карасарай тянутся многоэтажки. Самая цельная часть Себзара - именно между ней и улицей Сагбан:

17.

По дороге к ближайшей станции метро "Гафура Гуляма" (идти там минут 20) на Карасарайской - квартальная мечеть Алмазан (1850) с очень красивым минаретом:

18.

С "Гафура Гуляма" я поехал на соседнюю станцию метро "Пахтакор", чтобы выйти на поверхность в глубине Шейхантаура - самого крупного и влиятельного из четырёх даха, занимавшего юго-восточный сектор города у Коймасских, Кокандских и Кашгарских ворот, "принимая" Шёлковый путь. В нём было 48 махаллей, жили ремесленники самого разного профиля (в том числе литейщики и кузнецы, а значит и оружейники), и именно из Шейхантаура был хоким Юнус-ходжа, в 1784 году покоривший другие даха, положив конец "четырехокимщине" и начало - Ташкентскому государству с наёмной армией. Но старых махаллей я тут не видел, "лицо" Шейхантаура выглядит так - сталинский ансамбль проспекта Навои:

19.

У станции метро - Молодёжный театр Узбекистана, делящий роскошное постконструктивистское здание (1928) с Музеем Алишера Навои, памятник коему стоит в сквере рядом:

20.

Неподалёку - бетонная "шайба" Дворца исскуств имени Навои, построенная видимо после землетрясения:

21.

Но сердце Шейхантаура, некогда достойное себзарского Хаст-Имама - внутри квартала между проспектом Навои и улицей-бульваром Кадыри, проход туда - именно с последнего, через вон ту будку под голубой крышей за забором:

22.

Раньше эту часть квартала занимал один из факультетов Ташкентского пединститута, и ему принадлежало даже здание с айваном, возраст и происхождение которого мне остались не понятны: судя по старым фотографиям, квадратная башня была минаретом и с неё ещё в конце 1920-х годов читался азан, на старом плане же примерно здесь располагался мавзолей Куктеллик-ата - возможно, его не снесли, а просто встроили в советское здание?

22а.

В 1991 году сюда въехал Исламский институт Узбекистана, а старый корпус получил соответсвующую отделку и голубой ребристый купол... удивительно, но традиции народных искусств в Узбекистане живы, и потому новоделы часто выглядят почти достойно старины.

23.

А прежде весь этот квартал занимало кладбище Шейхантаур, превратившееся к ХХ веку в огромный архитектурный ансамбль из 16 крупных (мавзолеев, медресе и мечетей) и множества мелких (вроде беседок или столовых) построек. Самой характерной местной формой была "чортак" - это слово обозначает пришедшую из зороастризма конструкцию с опорными арками во всех четырёх стенах, и относится в принципе к большинству мавзолеев, но "просто" чортак - это скорее павильон или ворота. "Фасадом" Шейхантаура на нынешнем проспекте Навои были чортак (1892) и медресе Ишанкули-датха (1840-е), с 1920-х годов занятые студие и кинотеатром "Узбекфильма", а в конце 1940-х снесённые для расширения улицы - то есть, те сталинки с кадра №19 стоят примерно на их месте:

24.

Вид медресе с обратной стороны. Датха - титул военачальника в Кокандском ханстве уровня генерала, а Ишанкули был ещё и сыном одного из ташкентских беклярбеков (наместников), то есть возможностью вложиться в медресе вполне располагал:

25.

Внутри небольшой хауз Лянгар:

25а.

И целый город-в-городе с узкими улочками, мечетями, ашханами для паломников, мавзолеями вместо домов и кладбищами вместо дворов, по большей части разрушенный ещё в 1920-е годы:

25б.

Ещё здесь было несколько мечетей (Зинджерлик, Аурад, Гариб, Сеида Азимбая), мавзолеев, чортаков, два минарета, чилляхона (комната для затворничества), зиератхона (дом паломников) и многое другое, в основном постройки рубежа 19-20 веков. На кладбищах покоились такие личности, как не раз упоминавшийся объединитель 4 даха Юнусходжа или Алимкул Параварчи - фактический правитель Коканда, главный противник Михаила Черняева, сумевший нанести русским войскам поражение под Иканом, но погибший при обороне Ташкента. Сюда же в 1932 году перенсли с регистана красивейшую деревянную мечеть Хатун (1754), ставшую на новом месте библиотекой и всё равно снесённую в 1967 году - её фото на изначальном месте было в прошлой части.

25в.

Ныне от былого остались три самых ценных мавзолея 15 века постройки. Стоящий в стороне от двух других мавзолей Юнус-хана (1487) хорошо виден от ворот с той самой будкой с синей крышей (кадр №22), но проход к нему закрыт. Я, однако, поинтересовался, можно ли пройти, у охранников в будке, и после недолгого разговора один из них вызвался меня сопроводить - видимо, туристы к ним стучатся нередко.

26.

Здесь покоится Юнус-хан Могулистанский: в середине 15 века из соседнего Могулистана в Самарканд бежали несколько эмиров с подданными кочевниками, прихватив с собой подростка-брата взошедшего там на престол хана Эсена-Буги. Вместо защиты в стране Тимуридов они нашли кто гибель, кто рабство, но молодого Юнуса Улугбек сохранил, отправил к своему отцу на воспитание в Герат, рассчитывая таким образом завладеть Могулистаном: в 1456 году при поддержке армии Тимуридов Юнус вернулся на родину и сверг брата с кашгарского престола. Дальше в череде войн он сначала отвоевал, а затем так же потерял весь Могулистан и умер в своём ближайшей к стране Тимуридов владении - Ташкенте.

27.

Другая пара мавзолеев стоит чуть поодаль, и к ним проход из внешнего мира всё-таки есть, хотя и на редкость запутанный, а рядом стоит ещё и небольшая новодельная мечеть. На переднем плане мавзолей самого Шейхантаура, поодаль с шатровым коническим куполом - мавзолей Калдыргач-бия:

28.

Шейх Хоким ат-Тахур (или просто Шейхантаур) был потомком Мухаммеда, в Ташкенте 14 века слыл "мудрейшим из мудрейших", и остался в памяти народа как кто-то вроде покровителя города, по крайней мере его мавзолей был самым чтимым у самих ташкентцев (в отличие от "международного" Каффаля-Шаши). Построенный в 1355-60 годах, это ещё и старейшее здание города:

28а.

А жутковатые голые деревья, мелькавшие на многих старых кадрах Шейхантаура - это окаменевшие Сауры Искандера, ни что иное, как Священное роща, в которой по легенде когда-то бил источник с живой водой, стоял языческий алтарь Воды и Огня, а главное - отдыхал Александр Македонский (Искандер) в самой дальней точке своего азиатского похода (по местному преданию, конечно, а в местных преданиях ил Андрей Первозванный до Новгорода ходил). С годами умершие деревья не сгнили, а затвердили, как камень и так и стояли на кладбище... но даже их не пощадили в 1920-х годах, сохранив лишь один ствол внутри мавзолея. Саур - название сугубо местное, по-научному же, как пояснил Антон Уманский, это можжевельник полушаровидный.

29.

А вот "сосед" Калдыргач-бий, в 1756 году упокоившийся в более древнем мавзолее (многие мавзолеи Средней Азии вмещали несколько могил), куда более известен в Казахстане, где в каждом городе есть улицы Толе-би. "Би" - значит, судья: в начале 18 веке судьи трёх Казахских жузов на общем совете приняли единый свод законов "Жеты-Жергы" ("Семь уложений"); Толе представлял Старший жуз. На родине, в степях Казыгурта между Ташкентом и Чимкентом он, однако, был известен под прозвищем Калдыргач ("Ласточка"): по легенде, во время нашествия джунгар в 1720-х годах он единственный из аула не стал уходить - на шаныраке его юрты свила гнездо ласточка, и Толе решил, что жизнь её птенцов важнее его жизни. Таким поступком впечатлились сами джунгары, оставившие старик в живых.

30а.

Что же касается шатрового купола, капитально реставрированного в советское время, то эта конструкция пришла из Хорезма, став прототипом сначала куполов Золотой Орды, а от них - и шатровых храмов и башен России... но большинство хорезмских построек ныне вне зоны доступа - в Туркмении. Однако кое-что прижилось в Шашаской стороне - помимо мавзолея Калдыргач-бия, ещё пара таких куполов, причём домонгольских, есть в селе Турбат в казахстанских окрестностях Ташкента.

30.

От Шейхантаура, опять же на метро, перенесёмся в последнее, юго-западное даха Бешагач (32 махалли), которому принадлежали Бешагачские, Камалонские и Самаркандские ворота, а основным "активом" были во-первых сады на угодьях за стеной, а во-вторых кирпичные заводики, снабжавшие стройматериалом весь Ташкент. Нынешним центр Бешагача - это Миллий-бог, то есть переводя на русский язык, Национальный сад между улицей Фурката и проспектом Бунёдкор (Созидателя). Ворота у станции метро обращены к последнему:

31.

А их облик, сочетающий конструктивизм и национальные мотивы (!) напоминают былом названии: Комсомольский парк разбили в 1930-х годах вокруг искусственного озера, пруда на уже знакомом канале Анхор (ниже развилки с Бурджаром), который в первые годы советской власти рыли буквально всем городом, от комсомольских энтузаистов до подневольных заключённых. Но думаю, на фоне тесных мелких хаузов в городах страны пустынь Комсомольское озеро смотрелось в те годы пресным океаном:

32.

На озере стоит и Олий-Меджлис (Высокий Совет), нижняя палата парламента (как наша Дума) помимо Сената (верхней палаты) на площади Независимости.

33.

На холме - ещё один памятник Навои в беседке с синим куполом, и для Узбекистана это весьма нехарактерно, "поголовье" памятником в годы незавимости сокращалось в том числе за счёт сугубо "своих" героев, вроде памятника тому же Навои в Самарканде.

34.

За прудом очень красивый, при всей простоте, памятник чете узбекских писателей ХХ века Саиду Ахмаду и Саиде Зуннуновой:

35.

А Олий-Меджлис - не единственное здание в парке. Ещё тут есть, например, выставочный зал "Алмазар" с национальной деревянной резьбой:

36.

Дворец искусств "Истиклол", бывший Дом Дружбы Народов 1970-х годов, перед которым огромная площадка с летней сценой:

37.

И даже вокзал Детской железной дороги на той стороне пруда:

38.

Что ж, симметрия достигает апогея - в Ново-Городской части при музее железнодорожной техники тоже есть своя узкоколейка. А 2015-й год у меня вообще оказался неожиданно богат на ДЖДшки (которые обычно я игнорировал) - Лиски, Красноярск, Чимкент, Ташкент да не показанный ещё Джизак. Ташкентская ДЖД (1940, расширена в 1955) совсем простенькая - линия длиной 1,7км огибает озеро полукругом, и на разных концах её находятся станции Навои и Ёшлик (Молодёжная), в прошлом Солнечная и Комсомольская (была ещё и до 1955 год конечная Заозёрная, затем ставшая проезжей Пионерской, а в 1990-х разобранная), между ещё и мостик. Работает на линии тепловоз ТУ7, но самое впечатляющее - она используется по назначению, то есть как наглядное пособие при летней школе юных железнодорожников, даже эмблема Узбекистанских железных дорог висит на стене. Исключения - Навруз (21 марта) и День независимости (1 сентября), когда дорога работает с утра до вечера и видимо обслуживаясь взрослым. Я всю ДЖДшечку пройти поленился, поэтому отсылаю на сайт Сергея Болашенко и "ДЖД СССР", скажу лишь, что станция "Ёшлик" выглядит безупречно:

39.

От древнего даха же осталось ещё одно, довольно невзрачное внешне медресе Абдулазиза, практически полный двойник снесённого медресе Биклярбека.

40.

Собственно, оно и построено было тогда же, в середине 19 века, и до недавнего времени было более известно как медресе Абулкасыма - кокандского чиновника в Ташкенте, оставившего по себе добрую память (по легенде, когда в Ташкенте была эпидемия чумы и народ поднял бунт, Абулкасым убедил наместника не открывать со стен Урды огонь из пушек, сумел увещевать толпу, но сам заразился чумой и умер). В 1865 году здесь же, на занятой русскими войсками части города, была подписана сдача Ташкента генералу Михаилу Черняеву (не путать с передачей города в российское подданство годом позже, когда русскому командующему передали 12 ключей от городских ворот). В 1919-74 годах медресе занимал жилой дом, куда вселили беженцев из Поволжья (фраза "Ташкент - город хлебный" и книга с этим названием родились не на пустом месте!), затем фабрика, и наконец преседатель городского комитета по охране памятников Абдулазиз Мухаммадкаримов не только отстоял медресе, которое планировалось снести, но добился его реставрации (1982-87). С тех пор его и стали называть "медресе Абдулазиза", сам же Абдулазиз называет его "Гузаллик маскани" ("Родник Красоты"): в кельи восстановленного здания он пригласил художников, и по крайней мере ещё несколько лет назад тут обитали всевозможные мастерские народных ремёсел. Сейчас... я обнаружил здание закрытым, но надеюсь, это не потому, что мастеров оттуда погнали например из-за соседства с парламентом. Подробная история есть на "Письмах о Ташкенте".

41.

Ворота парка со стороны улицы Фуркат, бывшей границей двух даха:

42.

Ныне это Бешагачская площадь, на той стороне бывший Шейхантаур:

43.

Рядом с площадью, в створе Анхора, видно здание Узбекского музыкального театра Мукими, "отпочковавшегося" в 1939 году от театра оперы и балета имени Навои. Больше всего меня озадачила архитектура, которая могла принадлежать любому десятилетию ХХ века, но принадлежит самому неожиданному - театр построен в 1939-43 годах (подозреваю, 90% работ пришлось на первые полтора года), став, по крайней мере формально, редчайшим в экс-СССР зданием времён Великой Отечественной.

44.

Но за улицу Фуркат я не ходил, вместо этого пересёк проспект Бунёдкор (Созидателя), где за многоэтажками раскинулись махалли бывшего Бешагача. Эта его часть, по одноимённым воротам, известна как Камалон, и именно здесь, между Камалонскими и Самаркандскими воротами, в 1865 году решилась судьба Ташкента - русские солдаты Черняева прорвались внутрь стены, перегруппировались под защитой пожара в окрестных махаллях, и вскоре Черняев уже принимал в Абдулкасым-медресе капитуляцию. Сартов и узбеков тогда погибло несколько сотен, русских - всего 25 человек, и памятник тех времён - крошечная и заброшенная ныне часовенка Георгия Победоносца (1866) над братской могилой солдат: первый православный храм Ташкента, так и оставшийся единственным в Старо-Городской стороне, и старейшее в Средней Азии русское здание.

45.

Разгромили часовню ещё большевики в Гражданскую, далее за ней присматривала пожилая узбечка из соседних домов, а ныне есть планы перенести её к Успенскому собору у вокзала... и сдаётся мне, что если этого не сделать - рано или поздно её попросту снесут, как многие другие памятники Русского Туркестана, найдя какой-нибудь благовиднейший из благовидных предлог.

45а.

Через квартал от часовни - огромное и чтимое Камалонское кладбище, где покоится, например, писатель Абдула Кадыри; для Бешагача оно выплняло, как я понимаю, ту же роль, что для Себзара - Хаст-Имам, а для Шейхантаура - одноимённый некрополь. Махалли вокруг, однако, почему-то советских времён, а вот о возрасте мечети у ворот не берусь судить - в Средней Азии очнеь легко перепутать историю и современность.

46.

47.

Кладбище, махалли да стена многоэтажек у проспекта - очень ташкентский пейзаж. Сейчас о бывших даха не напоминает уже практически ничего, даже их границы во многих местах стёрлись. А советская эпоха изрядно уровняла Старо-Городскую и Ново-Городскую части, немало порушив и тут, и там. Такие вот культурные слои...

48.

В следующей части, последней на этот раз о Ташкенте - о ещё паре районов из разных прогулок да о том, как я собаку съел на путешествиях по Средней Азии.

Ташкент-2015.
Общее о городе.
Прогулка вдоль каналов.
Ташкентский метрополитен.
Ново-Городская часть. Центральные площади.
Ново-Городская часть. Разное.
Ново-Городская часть. Северный вокзал и окрестности.
Старо-Городская часть. Чорсу и окрестности.
Старо-Городская часть. Разное.
Корейцы и окраины.
Центры ближайших областей
Гулистан.
Джизак и Тамерлановы ворота.

Помните, мы искали улицу Ленинскую? Может, эта открытка нам поможет (отсюда)

Фотография Нины Чин

Tatiana Pertseva: Я уже говорила, что живу ассоциациями. Ассоциации присутствуют в моей жизни постоянно. И никогда никуда не деваются. Я работаю, а на краю сознания маячит тот угол Бродвея, где пельменная и кукольный театр. И немножко тот дворец, что через дорогу, и «Молодая гвардия» Почему? Бог его знает.

Фото из интернета
А позавчера я купила лепешку, ту, что пекут здешние узбеки. Время от времени я считаю своим долгом объяснить, что они позорят высокое звание узбеков, выпекая столь халтурные лепешки, которые даже не посыпают кунжутом и черным тмином.... По-моему, они меня уже побаиваются, что греет душу. Тем более, что однажды я видела лепешки, испеченные ими на заказ. Гады. Вот то — настоящие лепешки. А вот это — эрзац.

Но так или иначе, в этот раз я получила лепешку посыпанную и кунжутом, и тмином. Понюхала. Пахло Алайским. Для меня все специи вроде зиры, кунжута, красного перца, куркумы пахнут Алайским. А поскольку осень — ассоциации понятны.
Осень начиналась, ясное дело, со школы. Уже за неделю до первого сентября у меня внутри росло неприятное сосущее чувство чего-то неизбежного, но ужасно противного. Как перед походом к зубному. По-моему, это только в детских книжках герои радовались тому, что наконец-то в школу, увидятся с друзьями и любимыми учителями. Думаю, нормальные дети туда не хотели. Чего не было, того не было. А была неотвратимость надвигающейся осени.
Ну и....надвинулась.
Школа, линейка, грозный взгляд Валентины Петровны, директора нашего, и мы, съежившиеся и боящиеся лишний шаг сделать в ее присутствии. Даже не представляю, что бы со мной сделалось, если бы меня вызвали к директору!
Как мы все парились в шерстяных формах, с длинными рукавами, воротничками и манжетами. Большие окна, открытые настежь, цветы на подоконниках, запах чернил и мела....
А на улице, на улице вовсе не осень. Настоящее лето, только не оголтело-жаркое, а мягкое, теплое, трава еще зеленая, листья еще зеленые, арбузы-дыни-помидоры еще есть, живи, радуйся. Ах, если бы не школа!
Только в воздухе — чуть уловимая горчинка. Дни теплые, и воздух ясный-ясный, но на горизонте все чаще встают горы. Ярко-синее небо, серо-белые горы....
И по-прежнему вечерами дети играли в парке Горького, взрослые гуляли в ОДО и парке Тельмана, в кассы «Фестиваля» и «Хивы» стояли очереди, узбечки продавали соленые и сладкие абрикосовые косточки в фунтиках, только вечера становились все холоднее. Днем ходишь в летних платьях, вечером сидишь в кинотеатре — умираешь от холода. Никогда я так не мерзла, как в летних кинотеатрах города Ташкента, когда рядом сидит молодой человек тоже в одной рубашке (самый писк — белая рубашка, черные узкие брюки или красная рубашка - черные узкие брюки. Одно время в моду вошли черные).
В общем, сидим, дрожим. А еще нужно добрести до дома — в те времена было принято провожать девушек пешком, такси — какая -то уж совсем запредельная роскошь, и идешь неспешным шагом и думаешь сразу о двух жизненно-важных вещах : нет, не о поэзии, не о музыке и даже не о поцелуях. О том, что, во-первых отнимаются ноги в шпильках, а, во-вторых, хоть бы не околеть от холода....воздух-то сухой, значит, и холод зверский. А заранее захватить кофточку — ну что вы, это же так не комильфо! Кто это на свидание ходит с кофточкой, перекинутой через руку!
Лопни, но держи фасон!
Вся моя молодость прошла под знаком этих шпилек, когда каждый шаг давался, как Русалочке.....
Ох, издержки воспитания, насколько отношения сейчас проще! И на свидания надевают кроссовки, а тогда и слова такого не было...
Да, и еще одна верная примета осени: мама запрягала нас в соление капусты, маринование баклажан, все это делалось десятилитровыми кастрюлями: капуста перекладывалась яблоками, морковка и лук жарились тоннами, вместе с чесноком и укропом закладывались в сваренные и отжатые под гнетом баклажаны и заливалось все это маринадом. Хранилось в шкафу на балконе, поскольку ни в какой холодильник это поместиться не могло. Позже, с появлением закаточных машинок, баклажаны закатывались в банки.
Поражаюсь ташкентским хозяйкам — я бы ни за что не осилила таких масштабов.
И осень, осень, осень...
И деревья.
В школе росло много деревьев.
На улице росли деревья.
В палисадниках и садах росли деревья.
В нашем Сквере деревья росли высокие и тенистые.
«Самолетики» - так я называла семена ясеней, бурели и высыхали.
Кленов в Ташкенте было мало, в основном, ясени, чинары, тополя, особенно пирамидальные, попадались каштаны, иудины деревья,.... Так что листья, были желтые. Красные встречались гораздо реже.
И, наконец, наступало мое любимое время. Время дымка. Это когда целыми днями в воздухе пахнет дымом. Нет, не тревожным дымом пожара. Пряным дымком горящих листьев.
Этот запах я любила с самого раннего детства.
Когда тротуары еще были вымощены кирпичами или вообще были земляными, а мостовые бугрились гранитными булыжниками. Иногда мы трудолюбиво выковыривали их из земли и разбивали. Они так красиво блестели на изломе и были серыми или розовыми. А снаружи все унылые, серые....
Ах, как красиво цокали копыта коней и ишачков, а иногда даже верблюдов по этим булыжникам. Там, на широкой улице Малясова шла большая жизнь, на которую мы посматривали с завистью.
А ворота нашего дома выходили на Кренкеля, совсем тихую, чаще всего безлюдную улицу. Кстати, такой она осталась до сих пор, даже в двадцать первом веке. Удивительно, но факт — этот район и окружающие улицы — чаще всего безлюдны, были и есть, а вот рядом, совсем рядом, на Энгельса и Урицкого кипела бурная деятельность....
И вот, поскольку дворников в жизни никто не видел, листья все летели, летели, устилали булыжники и кирпичи, толстым слоем, и наконец, наступало великое мероприятие!
Все дети нашего двора вылетали на улицу и принимались трудолюбиво собирать целые вороха листьев. Времени это занимало не слишком много — улица короткая, машин практически не было, и вот желтая гора поджигалась, Прогорала довольно быстро и начиналось главное действо: в пепел зарывалась картошка.
Дело это долгое, по крайней мере, мне так казалось. Ожидание точно было невыносимым, особенно для меня, я маленькая была, младше всех остальных и за мной присматривала няня Маруся.
Наконец из золы выкатывались черные комки. И я, перемазанная, как дикий индеец, наконец, ощущала полнейшее счастье.
Такие великие печения картошки случались два-три раза за всю осень, и я даже не знаю, кто был инициатором, но в своих действиях мы были удивительно дружны.
Этот запах листьев и перемазанные ладони и физиономии в памяти навсегда.
И, да, еще живы те, в чьей компании я пекла картошку. Правда, немного их осталось. Четыре человека, я пятая. Мальчиков уже нет. И Оли нет. А есть Тома, Лора, Мила и Ванда. Разбросанные по разным странам. Но, слава богу, есть.....
А вот деревьев становится все меньше.
Мы были в сорок третьей школе в мае 2016 года. Ни одного дерева. Нам объяснили: их срубили, чтобы не убирать листья, Не платить дворнику. Экономия.
В Бухаре водитель объяснял нам, что вырубают «русские деревья». Когда я спросила, неужели у деревьев тоже есть национальность, мне ответили, что русские деревья — те, что завезли в Узбекистан русские. От них один мусор. Так вот, чтобы не убирать мусор, не платить дворнику,... и так далее....
Это все про деревья и осень.
Картошку давно никто не печет.
Листья, видимо, никто не собирает.
Да и собирать скоро будет нечего.
Вот избавятся от всех деревьев — и порядок, и чистота.

Пишет в своём ЖЖ jurashz 

Находился между улицами Чехова, Клары Цеткин и Пролетарской, снесен в 2000 году (так ли это?)

С чего же начать? Наверное, с того, что зовут меня Эльджон. О себе: немного пишу, немного выпиваю, не курю, разве что хорошую сигару по праздникам в кругу друзей, много странствую, а если влюбляюсь, то до безумия, страстно и надолго. И ко всему прочему я снимаю документальное кино.

Признаюсь - дело это семейное и оно мне нравится. Это как медитация. Во всяком случае, здесь ты остаешься один на один со своими персонажами, героями. Через них ты познаешь окружающий тебя мир, столь ускользающий, изменчивый. Это как читать книгу, Книгу Жизни. И сегодня, объектом своих поисков я выбрал для себя неизведанный мною, но многогранный мир еврейской истории и культуры, малую его часть, именуемую миром бухарских евреев, тех самых, которые многие-многие столетия жили по соседству, бок о бок с моими предками, земляками, друзьями и любимыми. Жили неприметно, в тени, в забвении, в ожидании того часа, когда смогут во всеуслышание, под звуки «шофара» громко заявить о себе миру.

Один еврей, бухарский, услышав мое имя, спросил меня, а знаю ли я что означает Оно. И тут же пояснил мне, что одна из частиц содержит в себе одно из имен Б-га, на иврите – «Эль». Вот так и началось наше знакомство вылившееся в долгую и крепкую дружбу. Теперь он живет в Америке, но дружба от этого лишь крепчает.

А почему собственно евреи? Первый вопрос, который неизменно звучит из уст таможенников, офицеров пограничной службы в Америке и в Израиле, куда я стал часто ездить начав работу над своим новым проектом, а также некоторых моих «недалеких» знакомых:
А почему собственно евреи? Непорядок! Ты же не еврей!
И сразу возникает подозрение, недоверие, стена отчуждения. И когда звучат подобные провокационные вопросы, я отвечаю однозначно:
А почему бы – нет? В чем проблема?

А проблема быть может в самом человеке, в том самом, из уст которого звучат эти слова, и что-то не в порядке с его миропониманием, но не с моим. В такие моменты в сердце закрадывается смутное волнение, ты понимаешь, что сию минуту, от решения того или иного клерка, сотрудника дипмиссии, куда часто приходится обращаться за визой в ту или иную страну, от простого росчерка пера незнакомого человека зависит твой проект, полтора года твоего каторжного труда, затраченное время, ресурсы, душевные силы.

Но мне приходилось слышать совершенно противоположное, удивленное, по-детски наивное, искреннее, от людей, которых я интервьюировал в Израиле:
Как, вы не еврей? Вы мусульманин? Вы узбек? Зачем же вы делаете этот фильм? Вопрос вполне обоснованный.

Много лет назад, в далеком детстве, порою мне кажется, что этого никогда и не происходило, приключилась большая драма, автокатастрофа, из которой я выкарабкивался долго, тяжело и болезненно. Меня спасали всем миром. Животворящую кровь везли со всех уголков Ташкента, и вливали ее в неимоверных количествах, группу мою, вторую, но содержания многоликого: тут были и узбеки, русские, евреи, в том числе и бухарские. Помню многих, в лицо и по имени. Быть может с этим связано то, что через эту кровь, впитав ее, я вобрал в себя дух многих народов.
Я неисправимый космополит. Я толерантен, в том понимании, которое не оскорбляет чувств верующих (не путать дословно, с терпимостью). И конечно воспитание, которое мне дали мои родители. И та среда, в которой я вырос, страна, где я родился, город, в котором жил, потому что другой такой как Ташкент, трудно отыскать на карте.

Многоликость, сегодня это называют модным трендом – «мультикультурализм», присутствовала везде и во всем. В людях, в ландшафте, в архитектуре, в названиях улиц, в памятниках, в звучавших вокруг языках и книгах, в щебете птиц, в журчании воды, в самом воздухе и сиянии солнца. Много позже, нам пытались насадить чуждую идею, и слава Всевышнему, Разуму, не давшему нас изменить. Мы сильны в своем многообразии. Мы говорим на разных языках, на многих языках, мы празднуем Новый год раза по 4-5 в году: по григорианскому календарю, по-новому и старому стилю, китайский, мусульманский, сегодня мы отмечаем Рош а-Шана вместе с евреями. Я говорю не за всех, но за себя, своих друзей и близких, коих множество.

Рош а-Шана! Шана Това!
Мир, - ты прекрасен, ты многозвучен, ты велик!
Но в этом многозвучии, неожиданно, был утерян голос далекого прошлого, воспевающий человеческий подвиг кузнеца-узбека и его супруги приютивших в годы Второй Мировой войны 14 осиротевших детей разных национальностей. Величественный символ этого, скульптурная композиция олицетворяющая собой дух города, дух народа, сегодня перемещен на окраины в район городского ипподрома.

Мой фильм не столько о бухарских евреях, сколько о нашем чудесном и безмятежном крае, о прекрасных людях живущих на этой земле, «людях различного оттенка кожи и цвета глаз», исповедующих разные религии, которые несмотря ни на годы лихолетья, ни на иные тяготы жизни сохранили чистоту своей души. И мне хочется надеяться, что частичка этой чистоты передалась их потомкам, нам с Вами, это наше Наследие, которое мы должны сохранять на многие поколения вперед.

Эльджон АББАСОВ
специально для сайта www.nuz.uz

Рустам Шагаев:

«В истекшем году было много событий, но самым значимым было 70-летие Великой Победы», — сказал Путин 25 декабря (2015 года. ЕС) во время своего выступления в Кремле. По словам Президента России, юбилей Победы отметили «с честью перед отцами и дедами, судьба которых вдохновляла».

Немалый вклад в ту Победу внесли и узбекистанцы. Сотни тысяч полегли на полях битвы. Но были и те, кто вернулся. И сейчас стоит перед глазами светлый образ Халила Мельникова – одного из героев документального фильма «Гражданин», автором сценария и режиссером-постановщиком которого был известный кинематографист Хайрулла Джураев.
30 лет назад я тоже написал о Мельникове этот очерк.

В кишлаке Сох, который раскинулся в Риштанском районе Ферганской области, тридцать один человек носят фамилию Мельникова, а по пятой графе паспорта - все узбеки.

Они были как отец и сын. Капитан Иван Тимофеевич Мельников – кадровый военный, служил в армии уже много лет, а сержант Халил Кашамов – вчерашний школьник, попал в его роту после окончания полковой школы.

В военкомат Халил пришел со строительства Большого Ферганского канала, так и не заехав в Сох, чтобы попрощаться с родными. Войну встретил наводчиком 725 артиллерийского полка Западного фронта.

В ноябре 1942 года, в бою на правом берегу Буга, был тяжело ранен в плечо капитан Мельников. Халил перевязал его чистой гимнастеркой и понес в медсанбат. Под разрывами снарядов он нес командира на спине всю ночь через лес, ориентируясь только по компасу.

Во время передышек Мельников рассказал Халилу о том, что после смерти жены остался один, правда, где-то под Москвой жила дочь, но с началом войны они потеряли друг друга.

В санитарный батальон пришли утром, но рана была безнадежной.

К вечеру капитан открыл глаза. Когда сержант подошел к нему, едва слышно сказал:
- Вот и кончился мой род…
- Нет, - ответил Халил, - я возьму твою фамилию!

Вскоре, распоряжением по полку, сержанту была присвоена новая фамилия Мельников. Распоряжение зачитали торжественно, перед строем. Когда все разошлись, к нему подошел комиссар полка и сказал:
- Эта фамилия – лучше всех наград.

О случившемся Халил написал отцу. Долго ждал ответа, а когда получил письмо, то прочел: «Ты правильно поступил, сынок…»
Эти слова помнил всегда. Помнил, когда за спиной злые языки шептали «Он предал отца, стал иноверцем», помнил в другие трудные минуты.

Разное пришлось пережить Халилу Мельникову. Сражался за Смоленск, Буй, Старую Руссу. В марте сорок третьего был тяжело ранен. После демобилизации вернулся в Сох, военную форму сменил на милицейскую. В должности оперуполномоченного прослужил 27 лет, от сержанта до капитана милиции. Бывало, обезоруживал опасных преступников, был награжден именными часами.

Ибрат знал еще до войны, в сорок четвертом поженились, она родила ему шестерых детей.

Не кончился род капитана. Сейчас в Сохе живут дети и внуки Халила – Вахобжон, Мухторжон, Бахтиер, Хикоят, Хидоят, Ойхон, Этибор, Хабиса, Таноса, Иноят, Вохид, Хабиб, Хамид, - этот список имен можно продолжать долго. Все они носят фамилию Мельникова.

…Недавно я снова был в Риштане. Хотел поехать в Сох, встретиться с семьей Халила: ведь, наверняка, Мельниковых уже больше сотни. Но дело в том, что этот горный кишлак – анклав, раскинулся на территории Киргизии. И, несмотря на мое корреспондентское удостоверение, киргизские пограничники в свою страну не пустили.

Рустам Шагаев, фото автора – специально для сайта «Новости Узбекистана».

В выходящем в Чикаго "Новом континенте", который редактирует бывший ташкентец Игорь Цесарский, опубликовано эссе живущего ныне в Москве бывшего ташкентца Акрама Муртазаева о книге "немецкие тайны", которую написал ещё один бывший ташкентец Александр Фитц, живущий последние 25 лет в Мюнхене: http://www.kontinent.org/prezumpciya-mudrosti/

Краткий курс истории российских немцев

Именно так можно было бы назвать новую книгу моего старинного друга Александра Фитца, вышедшую в московском издательстве «РусДойч Медиа». Хотя «Немецкие тайны», а озаглавил он её именно так, звучит тоже неплохо, а главное соответствует тому, чем он её наполнил. Ну а наполнил он её, как вы наверняка догадались, исключительно тайнами, да ещё немецкими.

О судьбе народа – холодно и беспристрастно

В молодости Александр Фитц (будучи главным редактором газеты «Комсомолец Узбекистана») производил яркое впечатление узбека. Я бы даже сказал – талантливо производил. Даже без чапана (узбекский халат – прим. авт.) и без тюбетейки он, казалось, был весь изваян из восточного гостеприимства, красноречия и мудрости. Ныне, не потеряв своего сокрушительного очарования и мудрости, он столь же талантливо производит впечатление педантичного немца.

Привожу столь нескромное сравнение его вчерашнего и нынешнего, вовсе не для того, чтобы показать колоссальное количество лет нашего знакомства, а чтобы сразу объяснить некий концептуальный подтекст его «Немецких тайн». Читаешь и понимаешь – их написал чистокровный немец (пусть и родившийся вдали от исторической родины). А это означает даже не особый стиль или невероятный литературный талант, а то сумасшедшее уважение к фактам, которые приводятся им вовсе не для доказательства собственных выводов, но для того, чтобы на основе их выстроить экологически чистое здание своей книги.

Что ещё надо подчеркнуть, так это – позицию. Мне всегда сложно верить в то, что, например, узбек пишет про узбеков. (Восток – это презумпция нежного подхалимажа и утонченных расчетов). Или, возьмем выше, что русский пишет о русских. Я не про гениев, талант которых сдувает лакировку с подбираемых букв. Но вы почитайте нынешнюю русскую историю, которая, оказывается, родилась не у Днепра. Разве из этих книг вы можете догадаться, что основатель Москвы похоронен в Киев-граде? Или же просто насладитесь шикарной фантазией о Куликовской битве, следы которой много веков ищут историки?

А вот Фитц пишет о трагической судьбе своего народа, как истинный ариец (не побоюсь этого слова) – холодно и беспристрастно. Великая боль, описываемая им, не требует восхищения или дополнительных привилегий, она, прежде всего – боль. Или как он рассказывает о сокровенных тайнах немецкой души, о том, как российские немцы чуть не стали украинскими и что общего у них с американцами, канадцами и бразильцами. Ну и конечно, он не мог не вспомнить о поколении, стёртом в лагерную пыль. О людях, которые спешно меняли имена и отчества, пряча от окружающих свое «фашистское» происхождения, и тех, кто, отправляясь в ГУЛАГ, фамилию отца и деда не переиначивал. Потому что не мог предать их. Даже мёртвых.

Но в лагерях и трудармии погибли, к счастью, не все. И истории выживания в этом сталинском аду самая, пожалуй, потрясающая часть книги.

Мне не ведомо, почему автор не ухватился за эти свои великие истории и не сделал их главным достоинством проделанной им титанической работы. Может потому, что в данном, конкретном случае он пожертвовал «голливудской» темой во имя главной, на его взгляд, – истории рождения в Российской империи, ставшей Советским Союзом, удивительной нации, именуемой российские немцы.

Впрочем, Бог судья этому Фитцу, но по мне так в его книге пропал не один десяток «Иван Денисовичей». Вот в стиле «краткое описание предыдущих серий» Фитц рассказывает потрясающую, нет скорее феноменальную историю про театрального художника Лидера со смешным для немца именем отчеством Данила Данилович (на самом деле Давид).

Я даже мысленно начал писать сценарий фильма «Везунчик», поскольку Даниле Даниловичу Лидеру просто дьявольски везло. Представляете, когда началась депортация российских немцев на Восток (я бы придумал, что это случилось 22 июня в 3.30 утра), Лидер угодил под машину. И вместо лагеря оказался в госпитале. Тысячи и тысячи его соплеменников уже сгинуло… А он лежал себе под капельницей, а кругом чисто, тепло, светло.

Мне весьма неудобно пересказывать Фитца, поэтому цитирую скупого на эмоции (как не развернуть эту потрясающую историю?) автора: «Ну а то, что был он необычайно, даже на фоне остальных трудармейцев, худым, в какой-то степени ему помогало. Возвратившись в барак после смены, Лидер умудрялся греться, втиснувшись между полом и… батареей отопления. (Тут конечно крупный план, Лидер и «гармошка батареи и чрезвычайная худоба – прим. А.М.). И всё же жить ему, как вспоминал он позже, оставалось на тот момент дней десять. Не более. И вдруг его вызывают к самому «хозяину», т. е. к начальнику лагеря, и объявляют, что он теперь прикомандирован к Челябинскому театру драмы, где будет исполнять обязанности главного художника-постановщика. Ну разве это не чудо?!». Но и это ещё не всё. Снова цитирую Фитца: «А в 1951 году оформленный Лидером спектакль «Любовь Яровая» по одноимённой пьесе Константина Тренёва выдвинули на Сталинскую премию. Посмотреть его, прежде чем показывать самому Сталину, из Москвы специально приехал генеральный секретарь и председатель правления Союза писателей СССР Александр Фадеев.

После спектакля, как водится, устроили банкет. И вот, воспользовавшись паузой между тостами, главный режиссёр театра Николай Медведев обратился к Фадееву: «Александр Александрович, а то, что художник Даниил Лидер, который оформлял спектакль, немец и находится здесь на спецучёте, это не помешает?»

«Это ничего», – успокоил его Фадеев, мать которого, Антонина Владимировна Кунц, между прочим, тоже была немкой.

Так художник Д. Лидер стал лауреатами Сталинской (Государственной) премии. И этот факт также можно считать чудом». Ну а в 1975 году Даниил Лидер умудрился предугадать… Чернобыль.

Конечно, я не скажу вам за всего Фитца, но обязан отметить, что таких историй у него достаточно. И все они брошены автором в огонь главной темы – поведать эпическую драму своего народа. Поэтому он математически точен, скуп на эмоции и предательски лаконичен. Он убивает сенсации во имя исторической истины. Не играет на чувствах. А подключает мозг. Что бы он трезво и сострадательно отсчитывал арифметику уничтожения нации, имя которой «российский немец».

Меня поразило, что он так и не использовал «удобное» слово (которое привычно и объемно для понимания), и скупо подкидывает детали, предоставляя читателю самому вспомнить это слово. И ужаснуться.

Но только не подумайте, что книга его сплошь трагична и плотно заставлена цифирью. В ней гармонично соседствует грустное и смешное, очевидное и загадочное. Да и рассчитана она, прежде всего на тех, кто не только интересуется историей и любит заглядывать в будущее, а ещё обладает чувством юмора, которого у Фитца всегда было с избытком.

Культ личностей

Конечно, книга наполнена вполне понятными горделивыми строчками, напоминающими вклад немцев в русскую культуру. Тут не только великий Даль, несравненные Ольга Чехова, Татьяна Пельцер и Вия Армане. Фитц перечисляет невероятное количество немцев, которые долгие годы особо не афишировали свою причастность к арийской расе: Дениса Фонвизина, Ивана Хемницера, Антона Дельвига, Владимира Даля, Вильгельма Кюхельбекера, Фёдора, Анатолия и Евгения Кони….

Я еще раз процитирую автора: «И вообще Александр Сергеевич – арап только на одну восьмую, а вот немец – на одну четверть. Да и Жорж Дантес, которого в России упорно называют французом, – француз лишь на четверть: отец его наполовину француз, наполовину немец, мать – чистокровная немка. Впрочем, и Наталья Николаевна Гончарова, из-за которой, судя по официальной версии, и случилась дуэль, тоже была «немножко немкой». Её бабушку – лифляндскую дворянку – звали Еуфрозиния Ульрика фон Липхарт, и была она чистокровной немкой».
Читая этот «поклеп» (как подумают некоторые особо озабоченные) на российскую историю, я улыбался не мрачно. Поскольку мне пришла в голову мысль, что покопайся немного Фитц в биографии Ходжи Насреддина, он и там бы нашел немецкий след. И я бы не удивился, поскольку всякий гений невольно выпадает (в смысле возвышается) из своего народа и становится достоянием Человечества.

Но отмечу главное – поиск немецкой крови у Фитца – это не восхваление своей нации, а только подчеркивание её умение органично входить в любой состав крови.

С поверхностной точки зрения можно сказать (и ведь будут говорить!), что книга написана националистом Фитцем. Но тут есть маленькая деталь – националист возвеличивает свой народ во вселенском масштабе, а Фитц только в масштабе своего сердца.

А это разные форматы.

И в заключении, хочу восхититься смелостью издателей, выпустившей эту книгу, и привести ещё одну фразу Александра Фитца: «Не важно, на каком языке звучит правда, – важно, что она звучит». А от себя добавлю: «Немецкие тайны» написаны языком талантливого летописца. Причем без ярких прилагательных, лестных эпитетов и знаков восклицания, что приподняло их до высоты документа.

Акрам Муртазаев,
лауреат премии «Золотое перо» Союза журналистов России
Москва
Приобрести книгу Александра Фитца «Немецкие тайны» можно, обратившись в издательство «МаВи групп». Сайт: http://www.mawi-publish.ru/…/nemeckie-tajny-aleksandra-fitc…
Или написать письмо на электронную почту издательства: vertrieb@mawi-publish.ru (адрес указан на сайте http://www.mawi-publish.ru)
Или позвонить по тел.: +7 495 531-68-88, 8 926 565-03-89

В случае, если вы живете в Германии или другой западноевропейской стране, то лучше обратиться в берлинскую книготорговую организацию GELIKON:

Тел.: (00)49 (0)30-323-48-15
E-mail: knigi@gelikon.de
Сайт: www.gelikon.de

Получил ответ от Ойбека Кинсамбаева в комментариях в Фейсбуке (многие ташкентцы знакомы с ним).

Ойбек Кимсанбаев:

Я действительно есть, существую и опыты уже закончились. Мы выходим на производственные масштабы. Да, и я горд тем, что я Узбек. Я рад читать комментарии лестные и другие. Рад видеть своих старых знакомых Марину, Равшана, Беллу и всех остальных. Более подробную информацию о нашем сорте и наших исследования, если кому-то интересно могут найти на сайте volgau.com. А более подробно я расскажу на научной платформе 26-28 октября 2016 в Сколково. Там будит официальная презентация проекта! В номинации "прорыв года". А для интересующихся коллег могу сказать, что хлопок это только одна из 100 других культур которыми мы занимаемся в рамках "альтернативного растениеводства, высокомаржинальных культур". Извините за замудренные слова!

Виолетта Лаврова: Нашла две открытки в прекрасном издании акционерного общества Гранберг. Если они делали в большом количестве, то наверное есть ещё из этой Самаркандской серии.

Издание акционерного общества Гранберг в Стокгольме

Самарканд. Древняя мечеть Шах-Зендэ. Виды Туркестана. Самаркандская область. Гранберг, G.K.A., Стокгольм.

Виды Туркестана. Древние могилы мусульманских святых, Самаркандская область, Гранберг, G.K.A., Стокгольм

Шведская полиграфическая компания Гранберга в Стокгольме издала в начале ХХ века множество открыток с видами городов России, а также открытки с репродукциями работ русских и зарубежных художников.

Стокгольмское издательство (полное название издательства — «Акционерное Общество Гранберг в Стокгольме»). Деятельность издательства была весьма масштабной (более 8000 наименований). Основная масса изданных открыток — репродукции с картин художников передвижников. Качество продукции этого издательства оставляет желать лучшего (отсутствует правильное цветовое решение, искажен рисунок).
http://postcards.sgu.ru/ShowPublisher.php?var=8

РУССКИЕ ОТКРЫТКИ В ШВЕЦИИ

До захвата власти большевиками в Швеции печаталось довольно много открыток, отправлявшихся на продажу в Россию. Главный поставщик открыток Германия, с 1914 г. прекратила торговлю с Россией, чем вероятно воспользовалась нейтральная Швеция.
Самым известным издательством было А.О. Гранберг в Стокгольме, но были и другие, и тоже в Стокгольме. У меня есть две открытки, издательства Аксель Элиассон Но.1 Ст.Петербург. Храм Воскресения Христа Спасителя и издательства Svanström 5076 для фирмы Лристин. Ревель 1911.
Гранберг издавал как «Художественную серию», так и видовые. У меня «Художественная серия» кончается номером 2044, хотя это, вероятно не последняя открытка в этой серии. На «Художественной серии» и на одной видовой есть знак А.О. – буквы K.G.A. (если не ошибаюсь) под крылатой шапкой Меркурия.
Что касается видовых, то их было несколько серий и мне трудно определить, какие были более ранними, а какие более поздними. Могу только утверждать, что, судя по разделительной линии, все русские открытки печатались в Швеции после 1905 г. Дело в том, что до 1905 г., отправителям открыток не разрешалось писать на оборотной стороне ничего кроме адреса.
Возможно, что первые русские видовые открытки Гранберг печатал по заказу русских издательств в России. У меня есть открытка Благовещенска без номера, но с указанием «издание В.В.Смертина». Все остальные номерные и на них заказчики не указаны. Можно предполагать, что они в России продавались Гранбергом без посредников. По оборотной стороне их можно разделить на четыре издания, но так как они у меня все чистые, то мне трудно определить, какие из них более ранние.
Первая (условно) с надписью красным цветом «Всемирный почтовый союз. Россия» № 31. Киев
Вторая (условно) та же надпись серым цветом. 77 Алупка.
Третья (условно) только «Открытое письмо» серо-зелёным цветом. Номера 67 и 76. Петергоф и Петербург.
Четвёртая (условно) со знаком А.О. и надписью серым цветом «Granbergs Brefkort Почтовая карточка» и последним у меня номером 114, и такая же с коричневой надписью и номером 2597, уже не видовая, а репродукция картины «Князь Пожарский в свите под Москвой» без указания автора.
Все открытки стандартной величины 137 мм. х 90 мм.
Последняя русская открытка, континентальной величины 150 мм. х 104 мм. была мною получена в 2010 г. как внутренний вид русской церкви, хотя на обороте написано что это греко-православный храм с адресом Birger Jarlsgatan 98, Stockholm O.».
Кроме того в Швеции, в связи с русско-шведскими войнами, можно найти видовые открытки с русскими пушками, взятыми в плен во время войн и репродукции картин на тему тех же войн.
Мне не встречались исследования, связанные с изданием этих открыток на русском языке, но думаю, что таковые существуют на шведском языке. Тема, как мне кажется, должна была бы заинтересовать русских коллекционеров открыток. Рад буду любым откликам коллекционеров, так же как и не коллекционеров.

Р. Полчанинов
http://www.rurik.se/index.php?id=24242985

Отсюда

ТАШКЕНТ, 14 окт — Sputnik. Сегодня в Узбекистане вспоминают видного советского и узбекского ученого с мировым именем — академика Пулата Хабибуллаева, внесшего огромный вклад в развитие физики. Ему исполнилось бы 80 лет.

В Национальной библиотеке Узбекистана имени Алишера Навои состоялась конференция, где ученики и последователи ученого говорили о многогранной деятельности Пулата Киргизбаевича, который еще был и видным государственным и общественным деятелем.

Академик родился 14 октября 1936 года в одном из кишлаков Андижанской области, в семье Киргизбая Хабибуллаева и Солияхон Ташлановой. Солияхон была активной женщиной своего времени, возглавляла хлопководческий колхоз. Как раз в 1936 году, когда Пулат родился, Солияхон пришлось выехать в Москву для участия в работе одного из форумов с двухмесячным младенцем, поскольку в кишлаке не нашлась подходящая кормилица.

Фото из личного архива. И.В.Сталин и К.Е.Ворошилов с мамой Пулата Солияхон Ташлановой в Кремле

Сохранился исторический фотоснимок, который подтверждает встречу Солияхон с вождем народов Иосифом Сталиным и его окружением во время работы этого форума. Получилось так, что впоследствии вся сознательная жизнь этого младенца, побывавшего в Кремле с матерью, была связана с Москвой и Россией.

Закончив в 1960 году физический факультет Среднеазиатского Государственного университета в Ташкенте, молодой Пулат Хабибуллаев уже в 1964 году защитил кандидатскую диссертацию в Москве, а в 1973 году — докторскую в Новосибирске, в знаменитом Академгородке. Он работал на многих должностях, включая высокие ключевые посты в советском правительстве.

Хабибуллаев прошел путь от заведующего кафедрой общей физики Ташкентского Государственного педагогического института (1958-1960 года) до президента Академии наук Узбекистана (1984-1988 годы). В разные годы работал также ректором Андижанского института хлопководства, директором Института ядерной физики АН Узбекистана, был заведующим отделом ЦК Компартии республики.

В 1985-1988 годах Пулата Киргизбаевича выдвинули на должность председателя Верховного Совета республики, а с 1988 года по 1989-й год он возглавлял Президиум Верховного Совета Узбекистана. Уже в независимой стране Пулат Хабибуллаев председательствовал в Госкомитете по науке и технологиям, а также руководил отделом теплофизики Академии наук Узбекистана, который сам и создал.

Известный экономист Виктор Ивонин вспомнил годы своей работы в Академии наук Узбекистана, когда Пулат Хабибуллаев был еще молодым вице-президентом.

"В этот период академическая наука Узбекистана сделала солидный крен в части развития прикладных направлений исследований и их реализации в практике, а это обусловило тесный контакт естественников с промышленностью и сельским хозяйством. Здесь и проявился весь талант Пулата Киргизбаевича и как крупного ученого, и как организатора науки. Контактировали мы с ним часто. Хорошо помню, как загорались его глаза, когда какой-нибудь посетитель говорил о научных проблемах. Его как будто подменяли. Он преображался. Обыкновенное выражение лица исчезало, и это был уже совсем иной человек", — отметил собеседник.

По мнению академика Сайёры Рашидовой, Пулат Хабибуллаев был сторонником широких исследований на стыке наук. Благодаря ему, в частности, были созданы новые материалы в химии полимеров с использованием свойств физики полимеров. Кроме того, видный ученый много сделал для подготовки, воспитания молодых специалистов. Направлял их в аспирантуру, в докторантуру, в ведущие научные центры страны — в Москву, Ленинград, Новосибирск, поощрял их участие в международных конференциях и симпозиумах, вспоминает Рашидова.

Известный журналист Рахимжан Султанов, 20 лет проработавший в Москве собственным корреспондентом Узбекского телевидения и радио, вспомнил на конференции, что впервые о Пулате Хабибуллаеве он узнал от президента Академии наук СССР Анатолия Александрова во время интервью в кулуарах Кремлевского дворца съездов на одном из форумов в начале 80-х годов прошлого столетия. Тогда, говоря о месте и роли науки в Узбекистане, глава союзной академии стал произносить имя Пулата и рассказывать об объекте "Солнце" под Ташкентом, и какие важные направления откроет эта тематика для союзной науки в целом.

Впоследствии этот объект был построен. Он стал широко известен. В обиходе его называют институтом "Физика — Солнце". Он функционирует, но его возможности полностью не используются.

На конференции отмечалось, что заслугой научной школы Пулата Киргизбаевича является проведение исследований нового класса квантово-функциональных материалов. Благодаря работам Хабибуллаева и его учеников осуществлены уникальные исследования в различных направлениях физики, и впервые установлена прямая взаимосвязь между структурными и функциональными характеристиками фотосинтезирующих объектов.

Кроме того, большой вклад Пулат Хабибуллаев внес в исследование влияния радиационного поля в активной зоне реактора на теплофизические, электрофизические и механические свойства конструкционных материалов ядерного реактора и термоядерных установок. Под его руководством Институт ядерной физики был полностью переоборудован и произведена реконструкция ядерного реактора, в результате чего его мощность возросла от 2 Мватт до 15 Мватт.

Фото из личного архива.  Пулат Хабибуллаев с супругой Хабибуллаевой Элеонорой Рахматжановной

Выдающиеся научно-организационные заслуги академика П.К. Хабибуллаева отмечены рядом государственных и международных наград. Он — единственный ученый, который дважды в 1985 и 1996 годах, получил золотую медаль Всемирной организации интеллектуальной собственности (ВОИС) за вклад в науку, новые технологии и изобретательскую активность. Кроме того, в 1993 году ученый удостоился званий лауреата государственной премии имени Беруни и "Заслуженный деятель науки Республики Узбекистан".

Пулат Хабибуллаев — крупный ученый-физик, основатель многих научных школ. Новые перспективные технологии и инновационные идеи академика нашли широкое применение в различных отраслях — в энергетике, включая ядерную, водородную и солнечную, в химической промышленности и медицине, в биотехнологии и материаловедении.