17 сентября ушла из жизни поэтесса Тамара Курдина. Вот что пишет в Фейсбуке София Демидова:

Тамара Павловна Курдина, 1934-2016.
Родилась в 1934 г. в городе Фрунзе (Бишкек) в семье военного.  В Ташкент переехала в 1942 г. вместе с отцом, которого перевели по назначению в штаб САВО (ТуркВО). По окончании ташкентского топографического техникума по специальности «Обработка полевых материалов» проработала тридцать лет в проектных институтах «Узгоспроект», «Узгипрозем», «Узгипрогаз». Внесла большой вклад в разработку проектов строительства нового Ташкента после землетрясения 1966 года.
Стихи писала с детства – с первого класса. Стихи её были опубликованы в ташкентской периодике, журналах: «Тасвир», «Гармония» и газете «Правда Востока».

Тамара Павловна – ветеран ЛТО «Данко»при Русском культурном центре РУз. За время пребывания в объединении она выпустила семь поэтических сборников: «Осколки эха», «Прикосновения», «Лирика разных лет», «Три возраста любви», «Золотое сечение», «Неспящая муза», «Душа и небо».
Вот ещё один поэт покинул этот бренный мир... Сегодня друзья-поэты проводили в последний путь Тамару Павловну Курдину. Сказать по-правде, многие считали эту женщину твердой и непримиримой, но я знала её с другой стороны. Мы часто общались, её стихи во мне резонировали как бы "изнутри", цепляя самые сокровенные струны души. Да, Тамара Павловна часто бывала принципиальной, но лишь тогда, когда это касалось её личного пространства или её личных интересов. А в откровенных разговорах за чашкой кофе мне открывался абсолютно иной мир её души - чутко реагирующий на малейшие нюансы внешнего мира и поведения людей. Тамара Павловна бережно хранила память о своей семье, вела дневник, часто корила себя за ошибки прошлого.. Она была скромной, очень скромной, даже чрезмерно скромной, была противницей публичных выступлений и публикаций, приходилось часто публиковать её стихи без её авторского согласия... Но, когда я показывала её публикации, Тамара Павловна была очень благодарной! Как-то она сама меня попросила составить и отредактировать её сборничек стихов "Душа и небо", работа над которым доставила мне истинное удовольствие. Несколько раз я публиковала стихи Курдиной на "Письмах о Ташкенте", и Тамара Павловна с неподдельным изумлением мне звонила и говорила, что ей "вдруг позвонили подруги из Москвы, которых сто лет она не видела и не слышала!" Её стихотворение "Максима" - своеобразная психологическая методика прощения, с удовольствием читается в разных странах мира!
У творчества Тамары Павловны было много поклонников, но она с каким-то недоверием слушала просьбы почитать, как будто бы они были адресованы не ей вовсе...

Как хорошо, что я успела в последние месяцы жизни опубликовать любимые стихи Тамары Курдиной в поэтическом альманахе, и она успела их прочитать! Все-таки Тамара Павловна оставила большой, хороший и добрый след в жизни! И её стихи останутся здесь, с нами, они будут продолжать учить нас мыслить, чувствовать,сопереживать и Прощать. Не смотря ни на что!

При прощании по телефону Тамара Павловна несколько раз, помню, произнесла фразу: "Целую Вашу душу, София..." И вот теперь, когда её душа обрела-таки долгожданную свободу, вырвавшись Туда, к Свету, к Вечной и Бесконечной Любви, я говорю те же слова: "Милая Тамара Павловна, я целую Вашу светлую душу".
Прощайте и простите нас...

Мáксима

Убить и закопать в себе гиену мести,
Догнать и растоптать змею обиды злой,
Разрезать на куски плод зависти бесчестной
И бросить острый нож в лоб ярости своей.

И, кончив ратный труд, и сняв с себя кольчугу,
Всей грудью выдохнуть горчащей желчи яд,
Не дать себя пленить душевному недугу,
И сердце всем открыть, и мир в себя принять,

Умыться добротой, напиться поднебесьем,
Очиститься прощеньем, верностью Любви,
И снова обрести покой и равновесье,
Достоинство и честь, и чистоту души…

Холодной осенью на берегах Бозсу

Береговыми кручами одета,
В осеннем царстве шествует река.
Она течёт, минуя наши лета,
Как равнодушье Времени в веках.

И, заглядевшись в волны бурых вод,
И в хитрую игру водоворотов,
Слежу за мыслей тихим поворотом
И ощущаю их унылый ход:

Неотвратимости тупое самовластье,
Дорога незачем и никуда,
И Рок, как черный инок у распятья
С агатовыми чётками в руках.

Перебирая камушки-года
На чёт и нечет, счастье и несчастье –
Он не подарит тёплого участья,
А лишь утопит в Времени волнах.

И, уходя от медленной реки,
Передо мной ни в чем не виноватой,
Бреду от волн, как от своей тоски –
Бессонницей осеннею чреватой...

Уж в небе светит первая звезда,
И город мой украсился огнями,
И листья осени, как прошлые года,
Шуршат о невозвратном под ногами...

Но сердце строит светлую строку,
Наперекор сомнениям и страху:
«Благословляю – дом на берегу
И мальчика, обнявшего собаку!»

Парадигма

Бег Времени – загадка бытия,
А мы – как мошкара в огне лампады…
Виток истории – и вот родилась я –
Чью жизнь мне повторить за век мой надо?..

А век мой – лишь мгновенье тишины,
Лишь краткий миг меж жаром и прохладой,
Когда, наевшись крови и войны
Судьба и Рок играют нами в нарды.

Каденция
Ну вот и всё. Ко мне стучится Время
Своей неутолимою клюкой…
Пора. Пора стряхнуть в себя, как бремя
Метанья Жизни: впереди – Покой…

Я оставляю людям свой наказ:
Не осквернять души своей безмерной
Обидой, местью, злобой напоказ –
Ведь тело – бренно, а душа – бессмертна!

По очереди каждому из вас
Смотрю в глаза, душой любя и плача,
Как будто вижу вас в последний раз,
Шепча вам вслед: «Желаю всем удачи!»

Стихи мои я тихо отпущу –
Пусть над Землёй фантомами парят,
Ну а пока я с ними не прощусь –
Перечитаю их, благодаря.

А волны Времени, сметая как балласт,
С лица Земли людей и города,
Вновь намывают новой жизни пласт,
Меняя лица, судьбы и года…

Потомок мой! Коль хочешь ты услышать
Негромкий голос предка своего –
Ищи меня по шумным коридорам
Усталого столетья моего…

7 сентября с.г. в Ташкентской и Узбекистанской епархии прошла Научная конференция, посвященная 145-летию Туркестанской (Среднеазиатской) епархии и 5-летию Среднеазиатского митрополичьего округа Русской Православной Церкви.

Название конференции: «Исторический опыт сосуществования Русского Православия в поликонфессиональном обществе Средней Азии». Было представлено 20 докладов самых различных лиц: как духовных, так и мирян нашей республики.

Открыл конференцию Глава Среднеазиатского митрополичьего округа – Митрополит Ташкентский и Узбекистанский Викентий. Участники и гости конференции почтили минутой молчания скончавшегося Президента Республики Узбекистан – И.А.Каримова.

          Выступили правящие архиреи Среднеазиатского митрополичьего округа, которые информировали о религиозной обстановке в Таджикистане, Туркмении и Киргизии. Затем слово было предоставлено докладчикам конференции. Большой заслугой руководства епархии, модератора этой конференции Флыгина Ю.С. является то, что на этой и подобных ей конференциях присутствуют, выступают с докладами и участвуют в дискуссиях не только священники, учащиеся духовной семинарии, но и гражданские историки нашей республики.

Так было и на этот раз. С интересными докладами выступили Флыгин Ю.С., Игумен Нектарий (Блинов) – Свято-Георгиевский мужской монастырь, г.Чирчик, Стеклова Т.К., Ахмедов Г.Г. и другие. Постоянные участники подобных чтений (конференций) и на этот раз не обманули ожиданий. Буриева  Х.А. – от Национального Университета представила доклад: «Религиозные топонимы как фактор духовного и культурного воспитания»; Германов В.А. – от Института Истории, доклад: »Инокиня Иоанна как мировой феномен иконописи. Историософский этюд»; Уфимцев Г.П. – независимый исследователь, доклад: «Религиозная литература (православной проблематики), хранящаяся в Государственном Доме-Музее писателя и общественного деятеля С.П.Бородина»; Шигабдинов Р.Н. – от Института Истории, доклад: «Религия в Узбекистане в годы войны с фашизмом»; Протоирей Сергей Стаценко, доклад: »Социальная работа Русской Православной Церкви в Таджикистане в 90- годы XX в.».

По окончании конференции состоялись дебаты и обсуждение заслушанных докладов. Весьма бурно обсуждали отношение исследователей к различным историческим источникам; различные аспекты биографии Архиепископа Луки (Войно-Ясенецкого) и другие проблемы.

Предлагаем ознакомиться с докладом Г. П. Уфимцева, независимого историка.

Некоторые аспекты истории православной и иной литературы религиозной проблематики в библиотеке народного писателя Узбекистана С.П.Бородина.

С.П.Бородин (1902-1974 гг.) один из известных писателей советской эпохи, крупный государственный деятель России и Узбекистана.[1]

Литературной и общественной деятельности писателя, как в России, СССР, так и в Узбекистане посвящены очень обширные публикации самого разнообразного характера в кандидатских, докторских диссертациях, газетных и журнальных статьях.[2]

Рассматриваемая нами научная проблематика данной темы тесно связана с весьма сложной и многослойной ролью православной веры в жизни и творчестве С.П.Бородина.

Как известно, в бывшем СССР резко отрицательно относились к религиозным воззрениям советских людей: преследовали и серьезно наказывали за это. Особенно это касалось известных политиков, общественных деятелей, писателей и т.п. Поэтому тема С.П.Бородин и религии была строго табуированной и не подлежала исследованию.

Положение кардинальным образом изменилось после распада СССР. Отношение к религиям стало толерантным в независимых государствах СНГ, стали возможны и научные публикации на эту тему. Так, в частности, мною и некоторыми коллегами были опубликованы в различных научных сборниках статьи, посвященные разнообразным религиозным темам, связанными с деятельностью С.П.Бородина.[3]

Сергей Петрович был разносторонне эрудированным человеком, историческим писателем и общественным деятелем. Поэтому в его богатой личной библиотеке нашлось место и разнообразной печатной продукции о религиях и религиозных представлениях разных народов мира.

Конечно же, богаче всех представлена разная литература по православной тематике.[4] Так, в частности, в личном (Ташкентском) Архиве писателя,[5] имеется отпечатанный на пишущей машинке Рассказ-Очерк С.Бородина – «У Заутрени» (4 машинописных листа). В нем автор описывает пасхальную ночь 1942 г. в г. Москве в одном из храмов Замоскворечья (по-видимому, Троице-Сергиевой Лавры). Сам характер изложения, манера, интонация автора свидетельствуют, что это делает православный человек, глубоко верующий, уважающий религию, русскую культуру и обычаи. Причем делает он это в тяжелейший период российской (советской) государственности – зимой 1942 г.[6]

В архиве С.Бородина,[7] хранится сборник отдельных листов, объединенных обложкой, на которой почерком писателя написано – «Библиография церковного искусства и древнерусского». Здесь же находятся отдельные листы со следующим заголовком:      «Каталогъ выставки 1913 г. древне-русского искусства, устроенной Московским Археологическим Институтом». В нем указаны материалы о древне-русской иконописи XIII, XIV, XV, XVI, XVII веков.

В личной библиотеке литератора нами обнаружена редкая книга – «Опись икон Троице-Сергиевой Лавры». До XVIII века и наиболее типичных XVIII и XIX веков. Комиссия по охране памятников искусства и старины Троице-Сергиевой Лавры. 1920 г., г. Сергиев. Московская губерния. Типография при Отделе Народного образования Сергиевского Совдепа. Тираж и др. исходные книги не приведены.

Ценность этого издания заключается в том, что на ее страницах рукой С.Бородина проставлены номера икон от №1 до №3.286. Здесь же сделаны и др. пометки писателя, свидетельствующие о том, что он хорошо знал эту церковь, неоднократно бывал в ней и зрительно великолепно помнит православные иконы, хранящиеся в ней.

Можно предположить, что С.Бородин тщательно собирал материал для новой книги о православном живописце Андрее Рублеве.[8] Эта мысль подтверждается еще и тем, что в библиотеке писателя имеется тщательная подборка литературы изобразительного искусства самых разных стран, касательно той эпохи, в которой жил и творил А.Рублев.[9]

Кроме того, в Кабинете писателя хранится уникальное издание:  Библия: Ветхий и Новый завет, изд. Нью-Йорк-Женева  (имеется личная печать Патриарха Московского и всея Руси).[10]

Второй группой книг, по количеству, после православия, по религиозной теме является литература по исламу.

Н.И.Смирнов. Современный Ислам. Изд.-во «Безбожник». 1930; М.Е.Массон. Мавзолей Иштархона. Ташкент. 1958; Е.А.Белясов. Арабы, ислам и арабский халифат в раннее средневековье. Изд-во «Наука». М. 1966; Символика культов и ритуалов народов зарубежной Азии; К.Э.Босворт. Мусульманские династии. Справочник по хронологии и генеалогии. М. 1971; Климович Л.И. Ислам, его происхождение и социальная сущность. М. 1959; Климович Л.И. Ислам и женщина. М. 1958; Климович Л.И. Ислам, его происхождение и сущность. Башкирское книжное изд-во. Уфа. 1956; Климович Л.И. Содержание Корана. М. 1929; Климович Л.И. Курбан-Байрам. М. 1933 И.Ю. Крачковский. Коран. М. 1963 и другая подобная литература.

Особо следует отметить несколько работ, посвященных исламу, видного общественного и государственного деятеля, просветителя, ученого Н.П.Остроумова, находящиеся в библиотеке писателя.[11]

Это следующие работы: 1. «Исламоведение». 1) Аравия. Ташкент. 1912. Издание Туркестанских Ведомостей. Типография при Канцелярии туркестанского Генерал-губернатора. В работе дается подробное описание истории Аравии, как страны, в которой зародилась и начала свое распространение мировая религия – ислам. Приводится описание населявших ее с древности племенах, освещает домашний и общественный быт арабов, их нравы, верования, обряды, историю языка, судьбу христианства в Аравии. Показывается зависимость учения Корана от географических, исторических и этнографических особенностей Аравии, а также дается описание влияния, оказанное исламом на быт, населявших Аравию племен.

2. «Исламоведение». 3) Коран. Религиозно-законодательный кодекс мусульман. Часть первая. Ташкент. 1912. Издание Туркестанских Ведомостей. Типография при Канцелярии Туркестанского Генерал-губернатора. Автор анализирует разные названия Корана, особенности изданий его арабского текста; происхождение и обнародование Корана; собрание отдельных глав и редакция сборник; хронологический распорядок глав; внешний вид наиболее замечательных списков; толкование и перевры Корана на азиатские и европейские языки; назначение Корана и применение его к разным случаям в жизни мусульман.

На 2-ой С. Этой работы вверху надпись от руки: «Многоуважаемому Александру Кондратевичу Лаврову на добрую память от автора. Н. Остроумов. 15 июня 1922. По мнению Ю.С.Флыгина,[12] это дар своему-товарищу-колллеге по Туркестанской и Учительской Семинарии.

3. «Исламоведение» Введение в курс исламоведения. Ташкент. 1914. Издание Туркестанских Ведомостей. Типография при Канцелярии Туркестанского Генерал-губернатора. Автор дает краткий исторический экскурс в прошлое и современное положение Мира ислама; мусульманское образовательное движение в России в XIX и XX столетиях; подробную характеристику мусульманских школ на Ближнем Востоке и в Туркестанском крае: в Бухаре, Самарканде, Коканде, Намангане, Ташкенте.

Еще предстоит кропотливая научная исследовательская работа относительно нахождения этих раритетов в личной Библиотеке С.П.Бородина. Для нас же важен сам факт нахождения этих работ и обращения к ним известного писателя.

С.П.Бородин уважительно относился ко всем существующим в мире религиям и религиозным воззрениям людей. В его обширной библиотеке, имеет место, большое количество публикаций по самым различным конфессиональным взглядам мира: зороастризму, язычеству исламу, буддизму, конфуцианству и т.д. Например, Козлова П.К. Тибет и Далай-Лама. П. 1920; Палестинский сборник. Вып.25 (88). Ред. кол. Ленинград.

К большому сожалению, вся литература по религиозной проблематике, находящаяся в библиотеке Дома Музея С.П.Бородина, хранится хаотично, бессистемно. Поэтому трудно ее всю перечислить и классифицировать. Это перспективная  будущая работа сотрудников музея.

Несмотря на то, что после кончины писателя уже прошло 35 лет, память о нем жива в современных интерсайтах.[13]

Особенно интересна биография С.П.Бородина, изложенная православным Институтом Русской Цивилизации.[14]

Сергей Петрович до последних своих дней живо интересовался разнообразной краеведческой и религиозной литературой. Уже после кончины писателя в адрес Мемориального Дома-Музея его имени с его давней родины – небольшого провинциального города Тульской области Белева пришли две небольшие брошюры по интересующей нас теме: «По следам минувшего». Материалы научно-практической конференции: приоритетные направления и аспекты изучения истории Белевского края на рубеже нового тысячелетия» 26 марта 1999 г. Издано Белевским художественно-краеведческим музеем г. Белева в 1999 г. И Крестный ход «Русь соборная». По благословению Высокопреосвященного Серапиона, митрополита Тульского и Белевского. Тула. 1999. В них затрагиваются различные аспекты истории православия в Тульской области и г. Белеве.[15]

-----------------------------------------------------------

[1] См. подробнее его биографию: Большая Советская Энциклопедия. (БСЭ). Москва. 1969-1978 гг. Электронный вид. Буква «Б»; "Ташкент".Энциклопедия. С.К.Зиядуллаев - глав.ред. Ташкент, 1983. С.59-60.

[2] См. БИБЛИОГРАФИЯ. Публикаций о жизни и  творчестве С. П.Бородина. Составлена Ст.научным сотрудником Музея С.П.Бородина. Ташкент. 2008. Рукописный вариант.

[3] Например: «К вопросу описания Русской Православной Церкви и образа Сергия Радонежского С.П.Бородиным в романе «Дмитрий Донской». Сб. Материалов «Вторая научная конференция памяти святых равноапостольных Кирилла и Мефодия, просветителей славянских. Просвещение-Православие-Восток». Ташкент. 2010. С.78-90.; «К проблеме толерантности взглядов народного писателя Узбекистана – С.П.Бородина, в контексте его жизненной, творческой и общественной деятельности». «Межнациональные отношения и толерантность в Узбекистане: исторический опыт и современность». Материалы Международной научно-практической конференции. Ташкент, 17-18 сентября 2010 г. Ташкент. «MUMTOZ SO’Z» - 2010. С. 328-329.; «К проблеме объективных и субъективных предпосылок создания исторического романа «Дмитрий Донской» С.П.Бородиным (К 70-летию публикации романа)». «II-е Бородинские чтения». 25 сентября 2010 г.  Сб. Научных трудов. Ташкент. 2010. С. 208-218.; «Роль православной веры в жизни, творчестве и общественной деятельности С.П.Бородина». «Русская православная церковь в Средней Азии: 140 лет добрососедства с исламом». Сб. материалов Международной конференции, посвященной 140-летию Среднеазиатской епархии. Ташкент. 2011 и некоторые другие.

[4] См. например: Поль Гольбах «Карманные богословия» М. 1959 г., Книга Троице Сергиева Лавра. Изд. «Искусство» 1967г., М.М. Кубламов  Иисус, Христос, бог, человек, миф. М. 1971 г., Н.А. Казакова и С. Лурье. История и религия Руси 14- нач. 16вв. Изд АНСССР.  М-Л 1955 г., Журнал Московской Патриархии № 10 октябрь 1945 г., Журнал Московской Патриархии №1 12 сентябрь 1943 г., Я.Н. Шапов. Княжеские уставы и церковь в древней Руси. 11-14 в. Изд-во «Наука». М. 1972 г.

[5] См. Основной Фонд. Часть II. Папка 487.

[6] Нами подготовлен и опубликован этот материал в журнале Ташкентской и Среднеазиатской епархии «Восток свыше». Выпуск XVI. Ташкент. 2009.

[7] Основной Фонд. Часть I. Конверт 13. «Андрей Рублев».

[8] Как вспоминает сын писателя Андрей Бородин «В последние годы, когда близилась к завершению эпопея «Звезды над Самаркандом», Сергей Петрович часто высказывал намерение вернуться к русской истории. Прежде всего, он собирался написать романы об Андрее Рублеве и Иване Калите, над которыми работал уже в 1946-1947 гг. На одной из последних встреч с читателями он сказал:»Я действительно прервал работу над романами из русской истории после «Дмитрия Донского». Но, надеюсь, не навсегда. Кое-что я сделал в этом направлении после войны, но был вынужден отложить работу, так сказать, до лучших времен. Например, роман «Андрей Рублев», каким я его представлял себе, требовал полного, нераздельного внимания, совершенного отстранения от всех др. дел. Для меня в то время это было невозможно. Прищлось остановить работу в стадии сбора материалов.- Ташкентский архив С.П.Бородина. Основной фонд. Часть II. Папка №399.

[9] Н.Е.Лилева.  «Искусство московской Руси». М-1965 г., Первая роспись Успенского собора, Искусство фрески древней Руси., Древнерусское искусство 1980 г., Сокровища русского народного искусства., Андрей Рублев и его школа.., История Византийской живописи. Том-1., Византийская живопись., Искусство Эгейского мира.., История русского искусства. Тома 1-13., Государственная Третяковская галерея., Спасо –Андроников Монастырь. М. 1972 г. Церковь Троицы в Никитниках., Л.И.Власюк. Новодевичий Монастырь.  М. 1958г., Андрей Рублев. Альбом иллюстраций. М. 1960.

[10] См. Опись литературы, хранящейся в Кабинете писателя Дома Музея С.П.Бородина. №1284

[11] Мною по этой теме был сделан доклад «Некоторые работы Н.П.Остроумова, хранящиеся в библиотеке Мемориального Дома-Музея писателя и общественного деятеля С.П.Бородина» на одной из научных конференций ежегодных «Остроумовских научных чтений», проводимых Узбекистанской и Среднеазиатской епархией. Этот доклад, будем надеяться, будет опубликован. В настоящее время он хранится в рукописи у автора.

[12] Авторитетный, признанный, вдумчивый исследователь жизни и деятельности Н.П.Остроумова в Республике Узбекистан, один из основателей и руководителей Остроумовских чтений.

            [13]Borodin–house.ilim.uz;info@rusinst.ru;http//www.rustrana.ru/searchautor.php?search; http://www.slovari.yandex.ru/ dict/krugosvet/article/9/96/1006777.htm  http://libbooks.ru/bookbox_111366.html;   www.oval.ru = Поиск в Google;http:www.tounb.tula/Writers/borodin.htm;   http://www.museum.ru/M532;

M532@mail.museum.ru.;  www.museum.ru/M533  и др.

[14] info@rusinst.ru

[15] Эти брошюры в настоящее время находятся в Библиотеке писателя Мемориального Дома-Музея С.П.Бородина в г. Ташкенте.

18 сентября замечательному узбекскому сценографу Георгию Бриму исполнилось бы 80 лет.
Эти щемящую душу автобиографию, и графические листы прислал сын художника Евгений, который сейчас работает в Лас Вегасе в "Цирк дю Солей". Эти свидетельства сталинского геноцида оставил очень мужественный человек. Автобиография написана за три года до кончины художника.

«Я, Брим Георгий Робертович, родился в 1935 году в селе Кировка Акстафинcкого района Азербайджана. В 1941 году, как лиц немецкой национальности, нас выселили в Северо-Восточный Казахстан.

Отца, потомственного виноградаря, забрали в трудовую армию на шахту, а спустя два месяца уехала и мама. Мне было 7 лет, а брату – 9. Жили мы у тети, у которой было вместе с нами 9 детей один меньше другого.

Все мы, кто как мог, зарабатывали себе на жизнь. Я с братом работал в колхозе, вспахивали землю на четырех быках. В одной из газет Казахстана была опубликована заметка «Самые маленькие, самые обязательные».
Это - о нас.

Вырезку из газеты отправили на шахту отцу. В 1945 году он погиб под обвалом. На следующий год мама прислала вызов, по которому мы приехали в Красноводск. Мне было 11 лет, когда я пошел в 1 класс. Материальное положение было тяжелое, но мама и брат говорили: «Хоть ты выучись!»

Кроме школы я посещал еще изостудию. После 7 класса я вынужден был пойти трудиться. Днем работал трактористом, а вечерами ходил в школу рабочей молодежи.

Когда мне исполнилось 16 лет, меня взяли на спецучет в НКВД. Окончив семилетку, я пошел в это заведение с просьбой разрешить мне поехать в Ашхабад для поступления в художественное училище. Мне разрешили.
Но в Ашхабаде меня опять взяли на спецучет. Экзамены я сдал успешно и был зачислен в училище.
Иногда, прямо с занятий меня вызывали в НКВД для проверки. Со стороны директора были упреки, что я не имел права поступать в училище. Но так, как я был одним из лучших студентов, меня оставили. И все же в определенное время я ходил отмечаться в то заведение.

Все это, конечно, морально было очень трудно выдержать.
В ряды Советской армии меня, как немца не брали. В те же годы я познакомился со своей будущей женой Евгенией, которая также училась в этом заведении. Ей говорили, что вокруг меня много сложностей, но она оказалась выше того ужасного времени.

На основании Указа Президиума Верховного Совета СССР от 13.12.1955 года я был снят со спецучета.
Художественное училище я закончил с отличием и по положению должен был направлен продолжить учебу в Москве или Ленинграде. Но меня отправили на работу в областной драмтеатр имени Кемине в Мары художником-постановщиком.
Отработав три года, я решил продолжить учебу в Ташкенте. Театрально-художественный институт имени А.Островского закончил также с отличием. Долгие годы работал сценографом в театре имени Хамзы.

С семьей – женой, сыном и дочерью – ютился на частных квартирах. Но в 1968 году мне, как нужному специалисту, выделили «малогабаритку». Через двадцать лет переехал в новую квартиру.

В Узбекистане я признанный художник театра. Каждый год оформлял три – четыре спектакля, это достаточно много. Подготовил много художников театра.

Я не состоял в Коммунистической партии, не был комсомольцем, и даже не был пионером. Когда в школе учительница поднимала учеников и спрашивала национальность, и когда очередь доходила до меня, 40 пар глаз смотрели на меня, как на чужого.
Признание я получил позже за свой труд, к которому всегда относился честно».

От себя хочу добавить, что Георгий Брим стал лауреатом Государственных премий СССР (1977) и Узбекистана (1989), он - член Союза художников СССР с 1971 года, ему присвоено звание заслуженного деятеля искусств республики. Занесён в книгу трудовой славы Узбекской ССР (1978), имеет награду орден „Дустлик“ (1995).

Рустам ШАГАЕВ – специально для сайта «Новости Узбекистана».

Георгий Брим в Википедии.

Временно исполняющий обязанности президента Узбекистана Шавкат Мирзиёев распорядился возобновить строительство Юнусабадской ветки Ташкентского метрополитена. Об этом сообщила пресс-служба хокимията Ташкента.

18 сентября в ходе поездки по районам столицы Шавкат Мирзиёев лично ознакомился с ходом строительства ряда объектов. Среди них строящиеся дороги в Чиланзарском и Юнусабадском районах, а также недостроенная линия Ташкентского метро.  Особое внимание врио президента уделил метрополитену. Мирзиёев распорядился возобновить строительство Юнусабадской линии и в ближайшее время достроить две станции. Соответствующие указания он отдал руководителям ряда министерств и ведомств.

Источник.

Виолетта Лаврова:

"Евгению Карловичу Бетгер с прекраснейшим чувством первого знакомства. Автор. 27/ V 27 г.".

Старинное издание стихов поэта Петра Скосырева с его автографом Евгению Карловичу Бетгеру, директору Ташкентской государственной библиотеки.

Скосырев, П. (автограф) Бедный Хасан. Стихи (1921-1925) / худ. В. Рейдемейстер. М.; Л.: Изд-во Всероссийского Союза поэтов, 1926. Обложка работы художника В. Рейдемейстера.

На титульном листе дарственная надпись: «Евгению Карловичу Бетгер с прекраснейшим чувством первого знакомства. Автор. 27/ V 27 г.».

СКОСЫРЕВ Пётр Георгиевич (1900–1960)
Писатель, поэт, переводчик, литературовед, критик.

Родился 29.5(11.6).1900 в Москве. Член Коммунистической партии с 1942. Учился в Саратовском университете. Редактор журнала «Дружба народов» (1947—48). Входил в руководство Союза писателей СССР. В 1919 выпустил книгу стихов «Голубое, золотое, дальнее». Творчество Скосырева связано с жизнью народов Средней Азии и Кавказа: сборник очерков «В стране белого золота» (1930), «Совхоз Байрам-Али» (1930), повести «Ваш покорный слуга» (1936), «Стрелок из лука (Мальчишество Хасена)» (1939), «Фархад» (1942). Повесть «Песок и винтовка» (1927), романы «Взрыв» (1929), «Бег» (1930), «Азиат» (1931) носят автобиографический характер, отражают участие Скосырева в борьбе с басмачеством в Средней Азии в годы гражданской войны. Скосырев — автор литературоведческих и критических работ «Туркменская литература» (1945), «Листья и цветы» (1957), «Наследство и поиски» (1961). В 1938, к 750-летнему юбилею, выпустил ряд работ, посвящённых обзору переводов и переложений «Слова о полку Игореве». Переводил на русский язык сочинения туркменских и узбекских писателей. Скончался 24.9.1960 в Москве.

Евгений Карлович Бетгер (нем. Boetger, 13 июля (30 июня) 1887, Ташкент, - 03 апреля 1956, там же) - видный советский и узбекский библиотековед, библиограф, переводчик, историк-востоковед, преподаватель.
В 1922−1929 годах - директор ташкентской Государственной библиотеки. Внёс существенный вклад в превращение этой библиотеки в крупный культурный и научно-методический центр Узбекской ССР. Основатель отдела редких и старых изданий, выдающийся библиограф Средней Азии, признанный библиофил, заслуженный библиотекарь Узбекистана и востоковед. Его имя неразделимо связано с историей библиотековедения и с Государственной библиотекой им. А. Навои.

https://ru.wikipedia.org/…/%D0%91%D0%B5%D1%82%D0%B3%D0%B5%D…

http://test2.altsoft.spb.ru/fund/978381/1

http://www.litfund.ru/auction/23/175/

По поручению и.о. президента в Ташкенте будут построены несколько дорожных объектов.

И.о. президента Шавкат Мирзиёев 18 сентября посетил ряд районов Ташкента, чтобы ознакомиться с ходом созидательной и благоустроительной работы на местах. На объектах были обсуждены проекты возведения новой дороги, которая соединит Юнусабадский и Мирзо-Улугбекский районы и автомобильной дороги протяженностью 1,1 тысячи метров, связывающей улицы Янги шахар и Богишамол. Также через канал Бозсу будет построен мост длиной 510 метров, сообщает информационная служба городского хокимията.

Шавкат Мирзиёев поручил закончить строительные работы на этих объектах в марте 2017 года.

Врио главы государства также посетил Чиланзарский район столицы, где ознакомился с ходом строительства шестиполосного путепровода протяженностью 600 метров, который возводится на пересечении проспекта Бунедкор и улицы Мукими. Отсюда. Наш комментарий.

Странно, что написано про две дороги: проекты возведения новой дороги, которая соединит Юнусабадский и Мирзо-Улугбекский районы и автомобильной дороги протяженностью 1,1 тысячи метров, связывающей улицы Янги шахар и Богишамол — это же одна и та же дорога, которая явно вырисовывалась после проведения дороги через кабельный завод для давно назревшей разгрузки улицы Амира Темура.

Александр Волостин: Возможно это ученики 37 или 38 железнодорожной школы. Справа может и госпитальный базар.
(Влево от ворот разве шли рельсы? Вроде только вправо на Кафанова? ЕС)

Помню, что в детстве видел на территории больницы (детских корпусов тогда не было кажется) остатки старых построек — красивые лестницы с перилами, остатки дорожек и большие деревья. Как будто это была чья-то дача, было ощущение старой  пропадающей ухоженности.
Недавно был на территории — никаких следов. Может, привиделось или воспоминания притупились?

Лидия Козлова: Я решила посмотреть в интернете, что творилось в Твери-Калинине во время двухмесячной немецкой оккупации. И как-будто провалилась в горящий торфянник боли, страданий, мучительных воспоминаний. И вдруг прочитала статью о "Докторе Вере". Помните была такая популярная повесть Бориса Полевого? Это рассказ о враче, спасавшей наших раненных бойцов, попавших в плен. Автор написал не документальное произведение,а художественную прозу. Он выбрал только одну героиню, ту, что осталась в живых, потому что других врачей расстреляли, как изменников родины. Среди казнённых, а в 57-ом реабилитированных, есть наш земляк, врач Пётр Степанович Васильев с Текстилькомбината. Ему посвящено две трети статьи.

Борис Полевой

Все дальше от нас годы войны, все меньше остается живых свидетелей той великой и трагической эпохи. А значит, все большую ценность приобретают документальные свидетельства. В распоряжении автора этих строк недавно оказалась копия уголовного дела на военврача второго ранга Петра Степановича Васильева, а также некоторые другие документы, проливающие свет на события последнего года его жизни.

В чем ценность этих свидетельств? В том, что они без вымысла и пафоса, хотя и весьма своеобразно, повествуют о трагическом, до сих пор недостаточно изученном периоде оккупации Калинина 1941 года.

Приоткроем завесу над событиями времени более чем 70-летней давности.

Кто вы, доктор Вера?

На тему оккупации города Калинина еще в 1967 году было создано художественное произведение – повесть «Доктор Вера». Автор – столичный писатель с тверскими корнями Борис Полевой. Действие повести происходит в вымышленном городе Верхневолжске, главная героиня – врач Вера Трешникова. Калининскому читателю сразу стало ясно, о каком городе идет речь. Имя прототипа главной героини также не являлось тайной – доктор Вера Трешникова написана с Лидии Петровны Тихомировой. Книжная Трешникова осталась в оккупации, она работает врачом в госпитале, где с риском для жизни лечит военнослужащих Красной Армии.

Безусловно, автор имеет право на собственную интерпретацию событий, но на этот раз фантазия Бориса Полевого расцвела чрезмерно.

В семье потомков Лидии Петровны Тихомировой бытует такое воспоминание о встречах бабушки и дедушки (журналиста и партийного деятеля Сергея Никифорова) с Полевым. Они были друзьями юности и общались запросто, несмотря на то, что Полевой стал московской знаменитостью, а Никифоров провел восемнадцать лет в лагерях. «Все ты врешь, Борька!» – с досадой говорил Сергей. «Я же не для себя вру, а для советской власти», – вяло оправдывался писатель. Лидия Петровна же была крайне недовольна тем, что литературная доктор Вера, в одиночку работавшая в госпитале врачом, по версии автора поддерживала с одним из офицеров романтические отношения. «До романов ли мне было?» – возмущалась женщина.

Несмотря на вольное изложение событий, повесть Бориса Полевого имеет определенную ценность. Она так и осталась единственным литературным произведением об оккупации Калинина. Однако главное, что сделал Полевой своим творением – реабилитировал в глазах общества доктора Веру и ее товарищей по госпиталю. До этого побывавшие в оккупации люди героями не признавались.

Врачи и их дело

Жизнь, как водится, гораздо жестче литературы. В книге Полевого есть только намек на послеоккупационные проблемы женщины-врача. В действительности сразу после освобождения Калинина частями Красной Армии начались самые дотошные проверки оставшихся в оккупированном городе людей на предмет их сотрудничества с врагом (в условиях военного времени, когда краски сгущаются, а восприятие поступков обостряется, подобная практика становится обыденной и в известной степени оправданной. – Прим. Ред.). Врачей из госпиталя также проверяли, предварительно арестовав. Несколько месяцев провела в заключении и Лидия Петровна Тихомирова. В реальной жизни она занимала должность заместителя главного врача по медицинской части (в книге – главный и единственный врач). В конце мая 1942 года Тихомирову освободили и, попрощавшись с семьей, она сразу уехала на фронт.

В июне 1942-го выпустили на свободу акушера Штемпелина, как сказано в его деле «за недоказанностью состава преступления». Штемпелину было уже за семьдесят, всю оккупацию Калинина он проработал в родильном доме на Пролетарке, где в экстремальных условиях принял более шестидесяти детей! У него не было ни одного смертельного исхода родов! Старенького акушера обвиняли в пособничестве врагу, но все же отпустили.

Пятерых коллег Лидии Тихомировой по госпиталю приговорили к высшей мере наказания, а шестую – врача Евгению Зубкову – осудили на десять лет.

За что наказали врачей? В чем они провинились? Как проходило расследование? В XXI веке уже многое непонятно, особенно молодым людям.

Заглянем в следственное дело №5033 и узнаем, как органы НКВД трактовали поступки людей, по тем или иным причинам оказавшихся в оккупации. Будем придерживаться фактов, поясняя отдельные моменты рассказа.

Дело доктора Васильева

Город Калинин был оккупирован стремительно наступающими немецко-фашистскими войсками 14 октября 1941 года, 16 декабря того же года освобожден. Шестьдесят два дня оккупации – это много или мало? Не так много, если у тебя есть теплый дом, пища, ты ничего не боишься. У оставшихся в оккупированном городе людей зачастую не было ничего, чтобы поддержать свою жизнь. В избытке был только страх перед новой властью. Перед оккупацией город сильно обстреливали и бомбили, так что значительная часть жилого фонда была утрачена. Кто потерял свои дома, был вынужден искать новое жилье, а также пропитание.

Когда закончится оккупация, да и закончится ли вообще, никто не знал. О состоянии дел на фронте мало кто имел информацию, а немецкая пропаганда вещала исключительно об успехах своей армии, которая уже стояла у ворот столицы СССР и осадила колыбель революции.

В такой суровой обстановке в оккупированном Калинине существовал госпиталь для солдат и офицеров Красной Армии. Разумеется, не подпольный. Госпиталь содержали немцы для раненых и плененных противников.

Вот в этом госпитале и работали Лидия Петровна Тихомирова, Петр Степанович Васильев и еще десятка полтора-два медиков. Располагался он в подвале здания Первой городской больницы, что и в наше время находится на улице Софьи Перовской.

По свидетельствам современников, в госпитале лечилось 300–350 советских солдат и офицеров.

После освобождения города частями Красной Армии медики были арестованы. Все или часть? На этот вопрос у меня нет ответа. Могу предположить, что фильтрацию проходили все, работавшие при немцах. Такие люди считались пособниками врага. Тот факт, что жителям оккупированного города надо было чем-то жить, заботиться о своих близких, органами НКВД во внимание не принимался.

Калининцы встречали части Красной Армии с радостью. Освобождение! Немцев выгнали из родного города. Но вскоре начались проверки и аресты, а еще приходилось заново прописываться по месту жительства…

Начальник госпиталя Васильев был арестован 10 февраля 1942 года. Начались допросы. Первый его допрос был проведен еще до ареста, 8 февраля.

Вопрос: При каких обстоятельствах вы попали в плен?

Ответ: В плен противника я попал 8 октября 1941 года в районе села Мурава Смоленской области. Согласно приказанию командования, мы выехали в поезде по направлению Ржева. Не доезжая до станции Сычевка, наш поезд попал под сильную бомбежку. На основании этого мы сгрузили три автомашины и поехали по направлению Москвы, наткнулись на немецкие войска и тут же были окружены, обстреляны и около 15 человек взяты в плен. На всех было четыре винтовки и два нагана. У меня абсолютно никакого оружия не было. 18 октября я был доставлен в г. Калинин.

Вопрос: Каким образом вы немецким командованием были назначены на должность начальника госпиталя по ул. Софьи Перовской?

Ответ: На должность нач. госпиталя меня не назначили, а немецкое командование направило, как врача. С 19 октября я работаю в этом госпитале с врачом Тихомировой.

Вопрос: В какой мере в госпитале проводилась агитация и пропаганда немецких листовок и восхваление немецкого строя?

Ответ: Однажды только была немецкая листовка, которую принесли немецкие патрули и разносили по палатам. Другой агитации не было.

Вопрос: Были ли такие случаи, когда вы отправляли в лагеря тяжелобольных?

Ответ: Единственный случай был с Табачниковым, по моему указанию его отправили в лагеря, как нарушающего внутренний распорядок госпиталя.

Через день Васильев был арестован. Будут арестованы и другие медики из Калининского госпиталя. 10 февраля органы НКВД возьмут военкома 30-й армии Владимира Гольдбергера, находившегося на лечении в госпитале, и писаря Михаила Шмелева. На следующий день придут за кассиром госпиталя Леонидом Суриным. Ранее был арестован фельдшер Василий Немытин. За решеткой окажутся и женщины – врачи Лидия Тихомирова и Евгения Зубкова.

Всем им вменяют в вину тягчайшее преступление – измену Родине. Уголовный кодекс РСФСР предусматривал за нее единственно возможное наказание – смертную казнь.

Первое время арестованных содержали в Калининской тюрьме №1 (ныне следственный изолятор на пл. Гагарина), затем перевели в Москву, в Бутырскую тюрьму. Откуда никто из них уже не выйдет, за исключением Зубковой.

После арестов начнутся ежедневные многочасовые допросы. Первый допрос Васильева продлится почти 11 часов – с 6 часов вечера до половины пятого утра.

Вопрос: Вы дали немцам согласие у них работать?

Ответ: Да, дал.

Вопрос: Вам сразу сказали немцы место вашей работы?

Ответ: Немцы мне говорили, что я буду находиться при их главном перевязочном пункте и оказывать медицинскую помощь русским солдатам.

11 февраля пройдут сразу два допроса, последний из которых завершится уже под утро следующего дня.

Вопросы все те же самые: как попал в плен, как везли…

Вопрос: Вы получали от немцев денежное вознаграждение и обмундирование?

Ответ: Денежного вознаграждения и обмундирования от немцев я не получал. Питался я на общем котле, а ходил в обмундировании, полученном в Красной Армии.

Вопрос: Будучи в немецкой армии, вы носили форму военнослужащего Красной Армии?

Ответ: За все время моего пребывания у немцев я все время носил форму Красной Армии, только в конце ноября снял знаки различия.

Вопрос: За время пребывания у немцев сколько раз они вас допрашивали?

Ответ: Немцы ни одного раза меня не допрашивали, кроме первого короткого опроса при взятии меня в плен.

Вопрос: Выходит так, что немцы, посылая вас работать, не знали о вас никаких сведений?

Ответ: Никаких сведения обо мне, кроме того, что я врач-бактериолог, не имели и не имеют.

Вопрос: Как же они вас взяли на работу в лазарет?

Ответ: Это объяснить я не могу.

Допрос 24 февраля.

Вопрос: Признаете ли вы себя виновным в предъявленном вам обвинении?

Ответ: В предъявленном обвинении я признаю себя виновным в том, что я без сопротивления сдался немцам в плен. Признаю себя также виновным, что я не принял никаких мер к уничтожению немецких листовок с контрреволюционным клеветническим содержанием.

Впрочем, признания Васильева следствию, скорее всего, уже были не нужны. Выводы сформулированы.

Семья доктора Васильева: жена Муза, сын Владимир, дочь Надя были сосланы в Казахстан

(Окончание. Начало 23 октября 2015 года)

В прошлом номере «ВТ» мы начали рассказывать о трагической судьбе военного врача Петра Степановича Васильева. В начале Великой Отечественной войны, при отступлении Красной Армии, в Смоленской области его взяли в плен. Он согласился сотрудничать с немцами и был направлен в оккупированный на тот момент Калинин работать начальником госпиталя для раненых советских солдат. Здесь он встретил освобождение города и вскоре был арестован…

Васильеву предъявили обвинение в измене Родине. Повод – сотрудничество с оккупационной администрацией. Вместе с другими арестованными врачами он был этапирован в Москву, в Бутырскую тюрьму, откуда уже не вышел. Васильев и ряд других сотрудников госпиталя были приговорены к расстрелу. После расследования из тюрьмы вышла только Лидия Тихомирова, впоследствии ставшая прототипом «доктора Веры» – героини знаменитого повести классика советской литературы Бориса Полевого. Она тоже была арестована, прошла все этапы следствия, но обвинения с нее были сняты. Лидию Петровну освободили, и она ушла на фронт.

Однако наш рассказ не об этом. По результатам того же расследования пятерых сотрудников госпиталя приговорили к высшей мере наказания, одного врача осудили на 10 лет. В том числе был расстрелян и Петр Васильев. В 1957 году его реабилитировали…

О том, как вершилось правосудие в эпоху военного времени, лучше всего расскажут документы.

Постановление о предъявлении обвинения

«Я, старший следователь Особого отдела НКВД МВО лейтенант госбезопасности Зуйков, рассмотрев следственный материал по делу и приняв во внимание, что Васильев Петр Степанович достаточно изобличается в том, что 8 октября 1941 года добровольно сдался в плен немцам. С первых же дней нахождения в плену дал согласие немцам работать вместе с ними и был назначен врачом одной из дивизий СС. Приехав с этой дивизией в гор. Калинин, был поставлен немцами начальником лазарета для русских военнопленных.

Работая весь период оккупации в данном лазарете, поддерживал служебную и личную связь с немецкими властями, постоянно встречался с немецкими офицерами, устраивал с ними пьянки. Создавал невыносимые условия для раненых и отправлял тяжелобольных в лагеря.

Будучи враждебно настроенным по отношению к советской власти, систематически проводил контрреволюционную пораженческую агитацию. Высказывал клеветнические провокационные измышления по поводу советской власти и Красной Армии. Всячески восхвалял немецкую армию.

Руководствуясь ст. 128 и 129 УПК РСФСР, привлечь Васильева Петра Степановича в качестве обвиняемого по ст. 58­-1б УК РСФСР, о чем объявить ему в настоящем постановлении.

24 февраля 1942 г.».

18 мая обвинение предъявлено. Васильев просит вызвать свидетелей, в частности, Тихомирову. Но его просьбу отвергают – неизвестно, где находятся свидетели. Хотя Тихомирова в тот момент также находится в неволе.

20 мая составляется обвинительное заключение. По делу проходят шестеро калининских медиков: Васильев, Немытин, Гольдбергер, Шмелев, Сурин и Зубкова.

Всем им инкриминируется измена Родине в виде добровольной сдачи в плен и работы в пользу немецких оккупантов.

17–18 мая проходит закрытое заседание военного трибунала Московского военного округа и Московского Западного округа.

Приговор: Васильева, Немытина, Шмелева, Гольдбергера, Сурина подвергнуть высшей мере уголовного наказания – РАССТРЕЛУ с конфискацией всего им лично принадлежащего имущества.

Военврача Евгению Зубкову помиловали: дали десять лет исправительно-­трудовых лагерей и пять лет поражения в правах, без конфискации имущества (за отсутствием такового). Воинского звания лишили.

Приговор был приведен в исполнение.

Лидия Петровна Тихомирова перед судом не предстала, в конце мая 1942 года была освобождена и до конца войны служила хирургом в действующей армии. Почему ее пощадили? Ответ на этот вопрос получить непросто. Известно, что за нее заступались ее пациенты из госпиталя, обращались с коллективным письмом.

Прошло пятнадцать лет

В 1957 году состоялось заседание Военной Коллегии Верховного суда СССР. Рассматривался протест Главного военного прокурора на приговор военного трибунала МВО и МЗО от 17–18 июня 1942 года.

Выводы Военной Коллегии:

Факт работы Васильева, Немытина, Зубковой, Шмелева и Сурина в лазарете для советских военнопленных НЕ СОДЕРЖИТ В СЕБЕ СОСТАВА ПРЕСТУПЛЕНИЯ, а обвинение их в том, что они издевательски относились к раненым и распространяли среди них антисоветскую агитацию, является необоснованным.

Из материалов дела видно, что Васильев и другие осужденные по делу принимали возможные меры к облегчению участи раненых бойцов Красной Армии, находившихся в плену у немцев.

Как видно из материалов дела и объяснений Зубковой, расследование по делу проводилось необъективно, с применением незаконных методов следствия, в результате чего обвиняемые оговаривали и себя, и других.

Как видно из материалов дела, Гольдбергер не служил у немцев в качестве переводчика, а привлечение его в отдельных случаях для производства переводов не образует состава преступления.

Приговор военного трибунала МВО и МЗО в отношении Васильева, Немытина, Гольдбергера, Шмелева, Зубковой и Сурина ОТМЕНИТЬ и дело о них прекратить за отсутствием в их действиях состава преступления.

Прошло еще десять лет

Писатель Борис Полевой, автор знаменитой «Повести о настоящем человеке», написал повесть «Доктор Вера». Единственным медиком в повести он вывел Лидию Петровну Тихомирову. О других сотрудниках лазарета он не упомянул. Знал ли он о них? Не мог не знать.

После выхода книги, а затем и фильма, который снимался в Калинине, на Тихомирову обрушилась оглушительная всесоюзная слава. Сейчас книга уже не может вызвать такого отклика у читателей. А тогда скромный провинциальный врач вмиг стала звездой. Почтальоны носили мешками письма, пионеры приглашали на торжественные линейки, взрослые – заседать в президиумах собраний. Журнал «Работница» дал очерк. Газета «Калининская правда» поддержала кампанию статьей «Обыкновенный врач». Тихомировой дали квартиру, звание заслуженного врача РСФСР, персональную пенсию.

По свидетельствам очевидцев, Лидия Петровна чувствовала себя крайне неловко, получая почести. Ее можно понять – превозносили за то, за что четверть века назад чуть не расстреляли.

***

Почему же их расстреляли тогда, в 42­-м и оправдали через 15 лет? Задаваться этим вопросом можно и нужно. Для адекватного понимания той ситуации, конечно, нужно учитывать обстоятельства военного времени, когда во взаимоотношениях власти и общества, а уж тем более власти и личности, исчезают полутона. Усиливаются контрасты, оппозиции: свой – чужой, герой – предатель. Практически все, кто оказывался на оккупированной территории, а особенно те, кто сотрудничал с фашистами, становились объектами пристального внимания компетентных органов. Во многом обоснованно – было среди этих людей немало настоящих предателей и преступников. Но были и такие, как наш доктор Васильев – в силу обстоятельств попавших в неоднозначную ситуацию, которая по законам военного времени трактовалась не в пользу подозреваемого. А сколько подобных трагедий и ошибок было совершено за годы войны… И что, в конце концов, нам теперь с этим делать? Осудить? Оправдать? Очень сложно давать оценки тем событиям, но разбираться в них просто необходимо.

Васильев Петр Степанович

Родился в 1895 году в селе Пречистенка Гавриловского района Чкаловской области. Закончил Петроградскую военно­-фельдшерскую школу. Участвовал в Первой мировой войне, в 1919 году находился в немецком плену. Служил в Красной Армии. Окончил медицинский факультет Второго Московского государственного университета. Работал участковым врачом в Оренбургской области, в Чувашской АССР, санитарным врачом на Донбассе, в Подмосковье. Начало войны встретил в Ташкенте, где работал врачом-­бактериологом и санитарным инспектором текстильного комбината и где жила его семья – жена Муза и двое детей.

Был мобилизован 27 июня 1941 г. Служил врачом­-бактериологом санитарно­эпидемического отряда санотдела 49­-й резервной армии.

После вынесения приговора семью Васильева (жену и двоих детей) выслали из Ташкента в Павлодарскую область сроком на пять лет. О реабилитации отца и мужа семье не сообщили. Дети Васильева – сын Владимир и дочь Надежда – стали врачами.

 Марина ШАНДАРОВА, Александр ЗЕНИН

Пишет Олег Николаевич

Вот такие замечательные две фотографии практически одного и того же места… так сказать почти одного ракурса:

И временной интервал ограничен периодом строительства здания архитектора Булатова, знакомого всем ташкентцам…

Интересна информация на сайте фирмы владельца: «Гостиница Ташкент является самой первой гостиницей, построенной в Ташкенте. Ее строительство было завершено в 1958 году, и уже 1 октября гостиница Ташкент приняла своих первых гостей, приехавших на конференцию писателей стран Азии и Африки. Архитекторами гостиницы «Ташкент» являются: признанный практик архитектуры, автор генерального плана развития Ташкента 1950-1960-х годов, проектов уникальных зданий и сооружений Булатов Митхат Сагадатдинович, а так же его коллега архитектор Караш А.Г.»

Возникает вопрос – а остальные более ранние гостиницы в городе куда делись?

Вроде всем знакомые фото, но смотрятся свежо…

Раиса Крапаней:  VIII Ташкентская международная биеннале современного искусства переносится на неопределённый срок. Но..... «The Show Must Go On».

7 октября 2016 года в Центральном выставочном зале (ЦУМ) Академии художеств в 18-00 состоится открытие «Выставки современного искусства».

8 октября 2016 года в Ташкентском доме фотографии (Куранты) в 12-00 так же состоится открытие «Выставки современного искусства"

8 октября 2016 года в Ташкентском Караван Сарае культуры Hirayama Ikyo (Хореографическое училище) в 14-00 тоже состоится «Выставки современного искусства»

Назар Шохин:

«Письма о Ташкенте», как известно, не раз приобщали читателя к различным граням творчества великого виолончелиста (например, заметками Реувена Миллера, Татьяны Перцевой, Евгения Абдуллаева и других авторов).

Нам бы хотелось рассказать об одной, все еще малоизученной странице его биографии – недолгом посещении им Узбекистана а, точнее, его единственном концерте на узбекистанской земле.

Запланированный в Ташкенте концерт Ростроповича из его среднеазиатско-казахстанского турне был неожиданно перенесен в малонаселенную глубинку, – в Бухару. Это было связано, возможно, с идеологическими причинами:   «компрометировавший» себя связями с А.Солженицыным музыкант мог оказать «дурное влияние» на ташкентскую интеллигенцию.

В самой Бухаре, судя по публикациям, областному управлению и городскому отделу культуры запретили не только афишировать, но и извещать о концерте маэстро (кстати, лауреата Сталинской и Ленинской премий, народного артиста СССР). Надеялись пустить все дело на самотек. И все же зал местного театра (фото здания прилагается) оказался полным. Здесь же каким-то образом оказались любители серьезной музыки из Ташкента, Самарканда, Ферганы.

В исполнении Ростроповича и под аккомпанемент известного пианиста Александра Дедюхина были исполнены: «Ария» из оперы «Ринальдо» Генделя, «Экспромт» Шуберта, «Три песни в народном стиле» и «Грезы» Шумана, «Лунный свет» и «Менестрели» Дебюсси, «Интродукцию» и «Полонез» Шопена,  сонату для виолончели и рояли Грига, «Сентиментальный вальс» Чайковского, «Танец огня» Мануэля де Фальи.

Местная газета «Советская Бухара» в своей, опубликованной во вторник, 27 апреля 1971 года маленькой заметке писала, что каждый номер вызывал «бурю оваций» (заметка прилагается).

В ташкентском аэропорту, по пути из Бухары, – откуда маэстро прилетел первым ранним рейсом, – ему разрешили дать небольшое интервью местным журналистам. Там он тепло рассказывал о памятниках Бухары, ее узких улочках, добрых людях древнего города, местных меломанах, бережно хранивших пластинки с музыкой «диссидента». И подарил узбекистанским читателям знаменитое фото (опубликовано в начале статьи).

Домиан Барма‎:  Кто-нибудь знает, что это за объект на улице Уйгура? Фото есть?

Guzal Tarona Uz: Ташкент был свободным городом, в котором процветали торговля и ремесла. Поэтому в городе не было ханских дворцов. После завоевания арабами Ташкент заново был отстроен в 9 веке между площадями Хадра, Чорсу и Эски Джува арабом Яхья ибн Асадом.
Самый старый базар в Ташкенте – это базар Эски Джува или Чорсу. Мы в молодости слышали это слово как ЧорсИ с буквой «И» на конце. Говорили, что это слово означает «перекресток», то-есть, место, где сходятся четыре дороги. На фарси «чор» - четыре. В древности базар был в центре города, и все улицы радиально сходились к нему.

Мясной павильон на базаре сейчас современный. А раньше он находился чуть выше этого места, и к нему выходили близлежащие кривые улицы. Называлось это место «Калла-хона», то-есть, помещение для голов. Последние 200 или больше лет там забивали животных, чаще баранов. Старики говорили, что в древности это было местом казни людей.
В центре базара стояла мечеть, которая была разрушена в 50-е годы. На краю базара была еще старинная баня - хаммам, которую разрушили где-то в 60-е – 70-е годы. Потолок внутри состоял из нескольких куполов. На фото приведена бухарская баня, но ташкентская была примерно такого типа. Были у бани "мужские" и "женские" дни.

Вокруг базара было три площади: Чорсу, Эски Джува и Хадра.
Перед базаром на площади Чорсу находится медресе Кукельдаш, памятник архитектуры 16 века. «Кукельдаш» переводится как «молочный брат хана». Построено визирем (1 министром) ташкентского Барак хана. Отличается оно тем, что только у этого медресе на тимпане (верхней части) сделан геометрический орнамент в отличие от растительных узоров на других медресе Узбекистана. В конце 19 века здесь в келье жил бежавший из Коканда поэт Фуркат.

Сзади этого медресе находится пятничная мечеть (Джума мечеть) Ходжи Ахрара (1404-1490), общественного деятеля и потомка пророка Мухаммада, а также современника поэта А.Навои. Она была построена на фундаменте старой мечети, заложенном в 9 веке арабским эмиром Яхъя ибн Асадом. Это самая древняя мечеть Ташкента. Была восстановлена в 90-е годы. А до этого там был просто огромный заросший холм. По величине она является третьей после мечети Биби-ханым в Самарканде и Пои-Калян в Бухаре. В 15 веке здание представляло 15-метровый куб, символизирующий священную Каабу, было ориентировано по сторонам света и обращено в сторону Мекки. После реставрации куб был снесен, и вместо одного было построено три купола.

Северо-восточная часть базара выходит к площади Эски Джува. В 9 веке здесь была построена цитадель с защитными башнями. Название появилось в 10 веке и переводится как «Старая башня». Рядом с площадью был овраг Джангох – место битвы, где происходили битвы между самими ташкентцами, а также между ташкентцами и завоевателями города. Сейчас там парк Абдуллы Кадыри (бывший парк Пушкина).
А площадь Хадра переводится как «конец города» или «конец дороги». Из этого можно сделать вывод, что когда-то именно здесь кончался город.
С развитием Ташкент стал делиться на четыре района – даха: Бешёгоч, Кукча, Себзар и Шейхантахур. И граница города проходила уже через каналы Бозсу и Анхор. На левом берегу Анхор, примерно там, где сейчас находится дворец Туркестан, располагалась крепость кокандского хана - Урда, откуда он совершал набеги на город и в 19 веке завоевал его. Это место и сейчас называется Урда.

Фото Кукельдаша отсюда. ЕС.

В.Г.Иофе

20 сентября 2016 г. по помещении административного корпуса епархии прошла конференция Ташкентской и Узбекистанской епархии и Представительства Россотрудничества в Республике Узбекистан, посвященная 1000-летию русского присутствия на Святой горе Афон.

В конференции приняли видный исследователь, член-корреспондент Российской Академии педагогических и социальных наук Д.С.Саадуллаев, известный режиссер и художник Заслуженный деятель искусств и Заслуженный Работник культуры Республики Узбекистан А.Е.Слоним (ГАБТ им.А.Навои), многие  ученые, представители общественности, студенты Со вступительным словом выступили глава Среднеазиатского митрополичьего округа ,митрополит Ташкентский и Узбекистанский  владыка Викентий и руководитель Представительства Россотрудничества в Республике Узбекистан доктор исторических наук профессор В.Н.Шулика. Представительство Россотрудничества в Узбекистане подарил библиотеке Ташкентский Духовной Семинарии большую подборку книг по истории , и духовному значению Афона в истории русской духовной культуры, Православной церкви; альбомы прекрасных фотографий..

Зав. Библиотекой семинарии  О.Н.Илюшкина  сделала обзор литературы по теме конференции, показала участникам многие научные и популярные издания,  альбомы фотографий связанные с историей и посещением Святой Горы Афон.

С докладами на конференции  выступили известный историк ,один из ведущих методистов Узбекистана В.А.Костецкий по теме «Из истории Святой Горы Афон»,доц. В.б. Иофе В.Г. (НУУз им. М.Улугбека) по теме « Первая русская обитель на Афоне». Отец Сергий (С.А. Стаценко)по теме «1000-летие русского монашеского присутствия на Афоне», д.и.н., проф. О.П.Кобзева (НУУз им. М.Улугбека) «Афон и славянский мир» и др.;  иеродиакон Михаил (В.Столяров) провел презентацию фильма  (с показом отрывка из фильма) «Русская лампада на Афоне».

Конференция прошла на высоком уровне, и в то же время- в теплой ,сердечной и по-настоящему высокодуховной атмосфере.

 Магистр «Международной Ассоциации «Искусство народов мира»

 В.Г.Иофе

 (Национальный Университет Узбекистана  имени М.Улугбека)

Домиан Барма‎: Мечеть Кукча в одноимённой местности. Самый высокий минарет в Ташкенте. Построена мечеть в 1998 году. Если кто-нибудь знает проектировщиков и технические данные здания - сообщите пожалуйста.
Евгений Скляревский Строили по турецкому проекту, поэтому верх «турецкий», приближающийся к православным луковкам. В Ташкенте есть еще несколько таких мечетей. Старые узбекские — без луковок, с площадкой для муэдзина иногда с кирпичным навесом для него. На кладбище находится мавзолей Зайнуддина-бобо.

Апрель 1998 года. Фото Ааре Оландера (Таллин).

Так выглядел ворота кладбища в 20-х годах прошлого века, фото Макса Пенсона.

Фото 2008 года.

Фото 2013 года от Кирилла Крюкова.

Еще и история моделей трамвая!

Марк Фукс предлагает учредить «День ташкентцев». Какие будут мнения по дате и по наполнению смыслами такого дня?

Если о дате, то я за начало октября — жара спала, но еще тепло и полно вкусностей (например, айвы для плова).

Гость опубликовал в комментариях фото театра, в котором выступал  М. Ростропович. Так выглядел театр в 1971 году. Черное-белое фото из официального путеводителя.

РЫЦАРЬ МУЗЫКИ ПО ПРОЗВИЩУ ПОДСОЛНУХ

Сегодня исполняется 75 лет всемирно известному музыканту, дирижеру, педагогу, меценату и общественному деятелю Мстиславу Леопольдовичу Ростроповичу.
В моем архиве сохранилась фотография выдающегося виолончелиста с его автографом, которую он оставил зимой 1971 года в Ташкентском аэропорту в ходе краткого интервью для нашей газеты. А дело было так.

В то время автор этих строк — еще «зеленый» репортер «Правды Востока» — регулярно вел рубрику «Гастроли». В один из дней директор объединения «Узбекконцерт» Амаяк Назаров под большим секретом сообщил, что к нам приезжает на один-единственный концерт сам Мстислав Ростропович. Причем не было никаких афиш, хотя уже тогда он был увенчан всеми высокими званиями и регалиями. И, разумеется, много гастролировал по планете.
Однако с 1969 года, когда Мстислав Ростропович и его жена — знаменитая оперная певица Галина Вишневская — приютили у себя на подмосковной даче писателя Александра Солженицына (будущего Нобелевского лауреата, который, кстати, первые свои книги начинал писать в Ташкенте), начались гонения. Великим артистам, которые представляли гордость страны на международной арене, не давали выступать с публичными концертами. Разве что только в глубинке. Галину Вишневскую лишили сцены Большого театра и вообще не пускали даже в филармонические залы. А вот Мстиславу Леопольдовичу еще изредка позволяли вести концертную деятельность…
Что касается истории единственных, пожалуй, гастролей М. Ростроповича в Узбекистане, то поначалу намечался концерт в ташкентском зале «Бахор». Однако его отправили в Бухару, где тогда практически не проходили симфонические концерты. Поэтому, наверное, прослышавшие о приезде выдающегося виолончелиста любители серьезной музыки из Ташкента, Самарканда, Ферганы поспешили на выступление музыканта — «диссидента». Конечно, по разумению тогдашних чиновников от политики и искусства.
В Ташкентском аэропорту М. Ростропович в то январское утро сидел в ожидании самолета в Москву. По пути из Бухары, откуда прилетел первым ранним рейсом. О чем беседовали? О разном, но больше о музыке. Мстислав Леопольдович вспоминал о Баку, где он родился в музыкальной семье. Отце, окончившем Петербургскую консерваторию с золотой медалью, профессоре-виолончелисте, много гастролировавшем по стране. О матери Софье Николаевне Федотовой, которая аккомпанировала Леопольду Витольдовичу в Оренбурге и стала его женой.
Волей военной судьбы семья эвакуировалась в этот город, где поселилась в доме крестной матери Славы — Елены Лонткевич, преподававшей немецкий язык во второй железнодорожной школе. Дом этот на улице Зиминской, 25 сохранился и поныне. А родители работали в музыкальном училище. Отец подрабатывал игрой в кинотеатре «Молот» и одновременно продолжал учить сына музыке.
Напомним, что уже в 12 лет состоялся дебют Славы, когда в сопровождении симфонического оркестра он сыграл концерт Сен-Санса. Там же, в Оренбурге, от сердечного приступа летом 1942 года скончался Леопольд Витольдович. Это стало переломным моментом в судьбе 15-летнего Славы, когда из Подсолнуха, как звали его в детстве за стремление к свету, к солнцу, из «ленивого мальчишки» — как он сам себя аттестовал в зрелые годы — стал главой семьи, заменил отца на преподавательской работе и солиста в концертно-эстрадном бюро, а в 16 лет поступил в Московскую консерваторию и окончил ее в 19 лет.
Так начиналась блестящая карьера выдающегося музыканта и дирижера, увенчанного 125 международными призами и наградами разных стран, в том числе французским орденом Почетного легиона и рыцарским званием, присвоенным британской королевой Елизаветой II.
Тогда, сидя в Ташкентском аэропорту за чашкой чая Мстислав Леопольдович с удовольствием говорил об узбекистанской публике, которая сумела каким-то образом раздобыть редкостные по тем временам стерео-пластинки фирм «Мелодия» и «Евродикс» с записями его совместных выступлений с Эмилем Гилельсом, Леонидом Коганом, Святославом Рихтером, Рудольфом Баршаем, Генрихом Талаяном, о том, как он оставлял автографы любителям симфонической музыки Ташкента, Бухары, Ферганы, Самарканда.
Заметим, что вскоре после того концерта в Узбекистане семья Ростроповичей временно уехала в США, где их не оставляли в покое, пока в 1978 году не лишили советского гражданства, а вернули его лишь на закате горбачевской перестройки. Там, за океаном, Мстислав Леопольдович почти два десятилетия руководил Вашингтонским национальным симфоническим оркестром, стал членом шести академий и доктором 36 университетов разных стран, почетным гражданином многих городов мира, пожизненным президентом Международного музыкального фестиваля в Эвияне (Франция), основателем совместно с Г. Вишневской благотворительного фонда для детских больниц.
С детства он мечтал стать хорошим музыкантом. Поэтому другой для себя судьбы не представляет, и если бы он мог выбирать, то все равно начал бы сначала. У него и сейчас не мечты, а, скорее, планы. Его репетиции и концерты по всему миру расписаны далеко вперед. Счастье, по мнению Мстислава Леопольдовича, — это когда Бог дает возможность служить людям и делать им добро, а несчастье — быть не нужным обществу.
Вся многогранная творческая и общественная жизнь Мстислава Ростроповича, а равно и его супруги Галины Вишневской, — яркий пример верного служения искусству, миру и человечеству.

Шахабутдин Зайнутдинов.

Елена Скиндер:

«Обстановка в Средней Азии в первые годы становления Советской власти была очень напряжённая. Голод, страшные эпидемии паразитарных тифов, поголовная малярия уносили десятки тысяч жертв…

В Ташкенте в дореволюционное время были всего две небольшие больнички — одна в новом городе, другая, совсем захирелая — в старом.

Решением Комиссариата народного здравоохранения самое большое здание в Туркестане — кадетский корпус — было передано органам здравоохранения. Здесь развернулась больница на 1000 коек, а в дальнейшем и медицинский факультет Туркестанского университета.

Я ещё застал эту больницу в период строительства и организации, когда в огромных залах главного корпуса на полу, на подстилках из соломы лежали больные малярией, брюшным тифом и другими кишечными заболеваниями. Постепенно огромные залы и дортуары переоборудовались в палаты, лаборатории, учебные комнаты и аудитории. Студенты и преподаватели принимали активное участие в строительстве, таскали кирпичи, выкладывали стены.

В числе врачей, которые с первых дней установления Советской власти стали сотрудничать с ней, были: терапевт, пользовавшийся популярностью во всей Средней Азии, доктор медицины Моисей Ильич Слоним; хирург, приобретший мировую известность открытием возбудителей кожного лейшманиоза, доктор медицины Пётр Фокич Боровский; его ученик, хирург Иван Иванович Орлов; основоположник микробиологии в Средней Азии, директор Института микробиологии, доктор медицины Алексей Дмитриевич Греков; терапевт Лев Васильевич Ошанин — сын знаменитого исследователя Памира и Тянь-Шанских ледников; хирург, доктор медицины Валентин Феликсович Войно-Ясенецкий и другие.

В 1919 году в Москву была направлена делегация с просьбой открыть в Туркестанской республике университет. И уже в сентябре 1920 года в Ташкенте был открыт университет — первый университет не только в Советской Средней Азии, но и вообще на всём Среднем Востоке.

Из Москвы в Ташкент пришёл поезд, почти целиком состоявший из теплушек. В нём — восемьдесят московских и питерских профессоров и преподавателей, библиотека из 20 тысяч книг, учебные пособия, медицинские инструменты, оборудование для лабораторий, химические реактивы. 56 суток ехали по голодному, разорённому войной и всё ещё пылающему в пожарищах краю энтузиасты, решившие принести светоч знаний народам Туркестана. Среди них были известные, даже знаменитые врачи, крупнейшие русские учёные: ученик Зелинского химик Сергей Николаевич Наумов, зоолог Даниил Николаевич Кашкаров, математик Всеволод Иванович Романовский, ученик Остроумова терапевт, гематолог Александр Николаевич Крюков, невропатолог, ученик Россолимо Михаил Алексеевич Захарченко, хирург-клиницист, ученик Мартынова Пётр Порфирьевич Ситковский, хирург-гинеколог Константин Григорьевич Хрущёв, анатом Иван Порфирьевич Рождественский и другие.