16 июня 2017 года исполнится 80 лет Маргарите Ивановне Филанович. Трудно дать оценку ее вкладу в исследование и изучение истории древнего Ташкента и Средней Азии в целом. Как минимум: все, что мы знаем о Шаштепе - это благодаря ей. Очень надеюсь, что наши СМИ не обойдут вниманием это событие. Можно уже начинать записывать интервью и добывать в киноархиве документальный фильм о Ташкентской археологической экспедиции
Цитата из статьи Маргариты Ивановны:
"Если дословно перевести слово Ташкент, то это – «каменный город». Версия, построенная на этом, и верна, и неверна одновременно. Объясню. Историю края во многом проясняют ранние китайские хроники. В них фигурируют два наименования территории и города: китайская передача названия Чач – Джеше, а также слово Ши, которое переводится как камень. Но не строительный, ведь в нашем регионе, как и во всей Средней Азии, никогда не строили здания из камня, только из глины, кирпичей. В тюркском языке есть слово Ше, обозначающее камень бирюзу. Именно этим благородным полудрагоценным камнем так богаты горы Чаткала и именно ее вывозили отсюда во все страны Востока. Он, вероятно, и дал название городу. Та же река Сырдарья у китайцев называлась Яоша – Жемчужная. Поэтому современное название столицы лучше всего можно перевести как "Город благородного камня". Неплохо звучит, не так ли?"
Скоро юбилей М. И. Филанович
Ташкент Мечты: город для людей
Колумнист «Газеты.uz» Никита Макаренко — о принципах, на которых должен строиться современный и удобный город, о приезде в Узбекистан всемирно известного сити-дизайнера Яна Гейла и о проекте «Ташкент Мечты».
Однажды я ехал в такси и обсуждал с водителем некоторые странные ташкентские градостроительные решения. В какой-то момент он ко мне повернулся и сказал с оттенком легкой неприязни: «Ну как можно ругать Ташкент? Это же наш, родной город, столица! Давайте ругать что-нибудь чужое. Например, Копенгаген».
Не могу ругать Копенгаген. Я там и не был ни разу. А вот в Ташкенте бываю ежедневно. Я люблю Ташкент. Мне все здесь дорого. И я уверен: я не один такой. Что бы здесь ни происходило — это наш дом, им он и останется.
Мы любим Ташкент. Но вот любит ли Ташкент нас? К сожалению, наш белоснежно-алюминиевый друг не всегда отвечает нам взаимностью. Часто он слишком занят своими капризами и старательно не замечает барахтающихся под ногами жителей.
Кого же любит Ташкент? Ташкент любит широкие проспекты и высокие заборы. Но не любит пешеходов и мам с колясками. Ташкент восхищается быстрыми автомобилями, но презирает пассажира душного автобуса. Ташкент игриво подмигивает молодым елочкам и брезгливо косится на престарелые чинары.
Очевидно, что в нашем городе много проблем. Долгие годы они копились и были невысказанными. И я искренне рад, что их обсуждение началось, и появилась политическая воля к изменениям. Ташкент заслуживает того, чтобы быть современным, удобным и красивым городом.
Огни большого города
Для начала давайте признаем: Ташкент — не особенный город. Это обычный крупный город, и его проблемы схожи с проблемами сотен других крупных городов нашей планеты.
Большинство развитых городов делало в 1970-х то же самое, что сейчас делает Ташкент. В них расширяли дороги, строили развязки и эстакады, убирали светофоры и убивали трамвай. Когда города встали в пробках, дышать стало нечем и уровень жизни людей упал, пришло осознание того, что ставка на автомобилизацию была неверной. И все бетонно-асфальтовое великолепие пришлось переделывать. Ценой огромных средств.
Посмотрите: на этих фотографиях — примеры того, как скоростные шоссе в Сеуле и Мадриде в центре города были уничтожены и возвращены людям. Эти процессы происходят сейчас во многих городах мира.
Сеул, шоссе Чхонгечхон. Слева: 1990-е годы, справа: 2005 год.
Мадрид, набережная Мансанарес. Слева: 1990-е годы, справа: 2011 год.
Мы находимся в начале пути, через который многие уже прошли. Так давайте же пригласим заняться планированием города человека, который поможет нам не совершать известных всему миру ошибок.
Насколько можно судить, хокимият Ташкента очень загружен всевозможными обязанностями. От помощи бизнесменам и создания рабочих мест до сферы ЖКХ. Я думаю, стоит задуматься о введении должности сити-менеджера, который будет заниматься только планированием города. Возможно, даже со своей командой. И пусть это будет хороший иностранный специалист. Я верю в отечественные кадры, но возглавить процесс должен человек, добившийся конкретных практических результатов.
Город для людей
Приезд в Ташкент одного из самых известных мировых сити-дизайнеров Яна Гейла — это прекрасный сигнал о возможном сотрудничестве с иностранными специалистами.
«Мой визит — это знак открытости города к исследованиям», — сказал Ян Гейл на пресс-конференции 17 мая. О его первых впечатлениях о столице «Газета.uz» уже писала. Скоро будет опубликовано более подробное интервью, в котором Ян Гейл поделился мнением о Ташкенте и Самарканде.
Знакомые урбанисты из других городов не поверили мне, что он действительно приехал, пока не увидели фото. Ян Гейл — это почти как Луис Фелипе Сколари в «Бунёдкоре». В мире городского дизайна и урбанизма он — авторитет, работавший над городскими пространствами Копенгагена, Мельбурна, Нью-Йорка, Москвы и многих других городов.
Ян Гейл. Фото: Шухрат Латипов / «Газета.uz».
В Ташкенте Ян Гейл прочитал небольшой семинар. «Город для людей» — это название его самой известной книги и лейтмотив всего творчества. Что Ян Гейл вкладывает в это понятие? Он предлагает строить современный город на трех принципах.
Живой город. Город оживает тем больше, чем больше людей передвигаются пешком, на велосипедах и на общественном транспорте. Люди хотят общаться друг с другом и видеть друг друга. «Город» по Гейлу — это место встречи граждан. Экономика города растет от создания общественных зон и развития там коммерции и услуг.
Экологичный город. Город тем экологичнее, чем больше в нем развита «зеленая мобильность» — передвижение на общественном транспорте, пешком и на велосипедах. Расширение дорожной сети только увеличивает количество автомобилей. Создание общественных зон улучшает экологическую ситуацию и повышает уровень жизни.
Здоровый город. Город тем здоровее, чем больше людей передвигаются пешком и на велосипеде. Регулярная ходьба укрепляет здоровье горожан, в отличие от поездок на автомобиле.
11 мая Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) опубликовала доклад, в котором подчеркнула связь между городскими общественными местами и здоровьем горожан: «В области устойчивого развития до 2030 года [в мире] поставлена задача: обеспечить всеобщий доступ к безопасным, доступным и открытым для всех зеленым зонам и общественным местам, в частности, для женщин и детей, пожилых людей и инвалидов».
На семинаре Ян Гейл показал городской пейзаж с развязками и эстакадами и заявил: «Это не будущее. Это прошлое. Для городских дизайнеров люди всегда были незаметными. Об их проблемах и психологии никто не думал. Мы же работаем над тем, чтобы сделать человека заметным. Я — за гуманистическое городское планирование».
Запретное слово
Сейчас будет самая страшная часть колонки. Группа «Водители Ташкента» уже готовит помидоры. Уважаемые ташкентские автолюбители! Рано или поздно нам придется пойти этим путем. Другого просто нет. Итак, внимание. Произношу запретное слово: деавтомобилизация.
Ташкент удобен и прекрасен, если смотреть на него из окна автомобиля. Но вот пешеходу выживать здесь не просто. Ему нужно тесниться в душном автобусе, перебегать дорогу в надежде, что это не в последний раз, карабкаться по неудобным лестницам, спотыкаться на некачественных тротуарах, дышать выхлопными газами. Тяжела жизнь ташкентского пешехода.
А ведь водители составляют всего 17% жителей столицы. Арифметика простая: 2,424 миллиона жителей в 2017 году (по данным Госкомстата) и 420,1 тысячи автомобилей (данные ГУВД). Мы (я тоже водитель) — всего лишь меньшинство. Автомобилист — это только каждый шестой житель города. Кстати, водители тоже ходят пешком.
Что же такое деавтомобилизация? Никто не говорит о том, что нужно действовать как экс-мэр Вильнюса Артурас Зуокас, который давил БТРом неправильно припаркованный «Мерседес».
Никто не собирается завтра же перекрывать все улицы и вешать «кирпичи». Нужно постепенно, но планомерно смещать акцент с использования личного автотранспорта на общественный. В идеале пользоваться автомобилем должно быть просто неудобно и невыгодно.
Я очень ценю, что в последние месяцы хокимият Ташкента и компания «Тошшахартрансхизмат» предпринимают попытки сдвинуть ситуацию с места. Иногда это что-то очень разумное, иногда — странное. Вроде акции «Выиграй квартиру за поездку в автобусе». Но все это лишь пограничные столкновения. Нам же нужно крупномасштабное, согласованное наступление по всем фронтам.
А что нужно для победы? Хороший план. Генеральный, комплексный план развития города. Качественный, продуманный, открытый для горожан. План развития города вместе с общественным транспортом, а не по отдельности. На 30, на 50 лет вперед. Как говорил профессор Преображенский в «Собачьем сердце»: «Окончательная бумажка! Фактическая! Настоящая! Броня!»
И вот, когда согласно этому плану удастся создать удобную систему общественного транспорта, комфортную среду для пешеходов — тогда уже можно думать и о серьезных ограничениях для автомобилистов.
Разные города подходят к деавтомобилизации по-разному. В Лондоне взимается плата за въезд в определенные районы города. В Париже используется система цветных наклеек на авто, в зависимости от уровня загрязнения воздуха вы получаете или не получаете доступ в центр. В Москве — платные парковки. В Пекине — лотерея на регистрацию машины и возможность ездить только в определенные дни недели.
Деавтомобилизация просто неизбежна. Ян Гейл озвучил на семинаре данные, по которым в Европе за последние 10 лет количество пользователей общественного транспорта выросло на 31%, а в Азии — на 20%. На автомобилях стали ездить меньше даже в великой автодержаве, США. Это видно на графике.
Нажмите для увеличения.
Пока Ташкент не встал в сплошной пробке, у нас есть еще временной люфт, чтобы начать действовать прямо сейчас и повернуть вектор развития города в правильном направлении. По словам Яна Гейла, деавтомобилизация и изменение сознания жителей в разных городах заняли разное время. В Копенгагене — 50 лет, в Мельбурне — 25 лет, в Нью-Йорке — 7 лет.
Аргументы водителей
А теперь хочу заранее ответить на критику водителей и их возмущенные аргументы, которые неизбежно возникнут.
Аргумент 1. «У нас и так все хорошо»
Пока еще у нас нет серьезных пробок. По данным хокимията Ташкента, которые Ян Гейл озвучил на пресс-конференции, в столице каждый год появляются 35 тысяч новых автомобилей. Давайте посчитаем. Сейчас их 420 тысяч. Через 10−12 лет их количество увеличится вдвое. Это неизбежно, и произойдет это при нашей жизни. Вы представляете, какой коллапс постигнет город при увеличении количества автомобилей в два раза? Очень советую поиграть в симулятор Cities: Skylines. Через пару часов развития города вы начнете в панике убирать эстакады и строить трамвайчики и велодорожки.
Есть еще один важный момент. Ташкентские улицы небезопасны. Данные ВОЗ за 2015 год говорят, что в Узбекистане в тот год в ДТП погибли около 2300 человек. Это очень много. В среднем шесть человек в день.
Аргумент 2. «У нас другой менталитет, автомобиль очень важен для нас»
Это понятно. Добытый всеми правдами и неправдами автомобиль стоит многого. Вот что сказал по этому поводу Ян Гейл в интервью казахскому Forbes: «Интересно, что я слышу этот аргумент в каждом городе, где работаю. Везде находятся люди, которые говорят мне: „Вы должны знать, что мы особенно очень любим машины“. Все города разные. Но когда они сокращают количество автомобилей, то становятся прекрасными, а их жители говорят: „Мы любим так жить и не скучаем по автомобилям. Мы не скучаем по торчанию по полтора часа в пробках за рулем“».
Предвидя шквал критики со стороны автолюбителей, я спросил Яна Гейла на семинаре: «Как реагировать на аргумент про менталитет?» «Короткий ответ будет такой: пусть водители едут за границу и посмотрят действительно красивые города», — сказал Ян Гейл.
Аргумент 3. «В Ташкенте все по-другому, европейский подход не сработает»
Действительно, хоть наш город и имеет одинаковые проблемы с другими крупными городами мира, у него есть свои особенности. Например — он расположен в долине, у него большая площадь и много одноэтажной застройки. Но никто не говорит о том, что нужно копировать. Речь о том, чтобы не повторять чужих ошибок.
Ян Гейл рассказал на лекции историю бывшего мэра Нью-Йорка Майкла Блумберга: «Сначала он сказал: „Мы не можем использовать европейский опыт в США“. Но уже через полгода признал, что эксперимент успешен. Он попросил горожан: „Пожалуйста, не ездите на своих машинах“. И вот, теперь в Нью-Йорке есть 800 км велодорожек».
Рядом с нами есть отличный пример: Алматы, в котором в 2015 году Ян Гейл внедрял свои ценности вместе с местными властями. У алматинцев тоже были большие сомнения касательно прощания с автомобилями. Но прошло время, и в 2017 году в Алматы в общественные зоны уже реконструированы 22 улицы. Кстати, книгу Яна Гейла «Город для людей» перевели на казахский язык.
Заключение
Вы спросите: вы написали столько много слов, но что будет за этим? Все поговорят, пообсуждают и разойдутся? Возможно. Но мы намерены двигаться дальше и помогать развиваться нашему любимому Ташкенту.
Совместно с интернет-изданием «Газета.uz» стартует авторский проект Никиты Макаренко «Ташкент Мечты».
В ближайшие месяцы мы будем дотошно изучать состояние городской инфраструктуры Ташкента: разметки, светофоров, переходов, развязок, парков, навигации, транспорта, тротуаров и многого другого. Затем при участии зарубежных экспертов мы будем визуализировать возможные правильные решения и предлагать их на суд читателей.
Цель проекта «Ташкент Мечты» — не только предложить конкретные решения проблем, но и привлечь внимание общественности к ним, показать, как может выглядеть идеальный Ташкент. Первые публикации проекта «Ташкент Мечты» появятся на «Газета.uz» уже в июне.
В статье использованы фотографии мэрии Мадрида, фотографии Сеула Kent Kanouse, Eimboreg, Seong J. Yang, Jamie Carter, Alan C., Joe Coyle, riNux, личного сайта экс-мэра Вильнюса Артураса Зуокаса и иллюстрация с сайта Streetblogs USA.
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции.
Ветеран рассказал о встрече со Сталиным
Ветеран Великой Отечественной войны Ханиф Шадаминов из Ташкента, которому сегодня уже 93 года, не особо любит вспоминать тяжелые военные годы.
В беседе с корреспондентом он рассказал, что на фронт ушел в 1943-м и до самой Победы служил связистом в контрразведке. Он скромно говорит, что не был на передовой и поэтому не испытал особых тяжестей войны, как, например, те солдаты, кто сражался за родину под прямым огнем врага. В их числе был и отец ветерана Дамин Шадаминов, павший смертью храбрых.
"В первые дни войны погиб мой отец. Его похоронил командир в лесу под большой сосной, где и поставил табличку, что здесь покоится доблестный воин Дамин Шадаминов. Позже мы получили похоронку", — вспоминает Ханиф Даминович.
По его словам, уже потом в мирное время он посещал могилу отца под Ленинградом. Сам ветеран войну тоже застал в Ленинграде, и семья вернулась домой — в деревню в Татарстане, откуда он и был призван на фронт. Воевать стал в составе 46-й дивизии 363-го стрелкового полка.
Ханиф Шадаминов говорит, что никогда не забудет одной легендарной в своей жизни встречи, когда случайно увидел самого вождя пролетариев Сталина в Бресте. Отец народов был там по пути на берлинскую конференцию для заключения договора с американцами.
"Это был 1945 год. Сталин сфотографировался с нами, и я сохранил эту фотокарточку, которую так и подписал — "Поездка в Берлин". Для меня это было очень большое событие в жизни, так как увидеть самого Сталина, а тем более сфотографироваться с ним почиталось за большую честь", — рассказывает собеседник.
В Узбекистан, как вспоминает ветеран войны, он попал уже в мирное время. Тут у него жил брат.
"Приехав в Ташкент, я построил кирпичный завод в поселке Хасанбай. Потом и другие объекты, мне здесь очень нравится, так и остался здесь жить. Многие мои однополчане тоже поселились здесь, все мы жили вдоль большой улицы как одна семья. Сейчас многих уж нет", — рассказывает Ханиф Даминович.
При этом ветеран совсем не захотел говорить о своих многочисленных орденах и медалях, за какие подвиги и заслуги их получил. Он скромно сказал, что получает достойную пенсию и благодарит руководство страны за оказываемые уважение и заботу.
"На 9 Мая я получил президентский подарок в два миллиона сумов, чем очень доволен. Угощал сладостями внуков и правнуков, которых у меня в общей сложности больше 20. Мне даже обещали подарить машину, но я отказался — уже ни к чему, водить все равно не смогу. Я очень благодарен Шавкату Миромоновичу за такую заботу", — отметил ветеран.
Александр Комаровский. Помнят ли его в Ташкенте?
Апрель и май прошлого года обязывали ташкентцев вспомнить одно имя, которое несомненно заслуживает благодарной памяти жителей города. Но никто не вспомнил. Впрочем, повод вспомнить хотя бы в нынешнем году, сохранился. 20 мая - день рождения Александра Николаевича Комаровского. Он родился в 1906 году, следовательно прошлый год был юбилейным – 110 лет со дня рождения. А апрель причем? На прошлогодний апрель пришлось пятидесятилетие ташкентского землетрясения.
А.Н. Комаровский, генерал армии, военный инженер с 1963 года до своей смерти являлся заместителем министра обороны СССР по строительству. А после землетрясения 1966 года находившиеся под начальством Комаровского стройбатовцы сделали исключительно много для восстановления Ташкента. В частности, огромная работа ими была осуществлена в Сергелийском районе, где они с невиданной оперативностью построили массив Спутник, собственно говоря и положивший начало Сергели. Деревянные сборные двухэтажные дома до сих пор еще служат тысячам ташкентских семей. Стройбатовцы работали не только в Сергели, они возводили жилые, административные, производственные здания, школы, больницы по всему городу. С позиции сегодняшнего дня сергелийские деревянные двухэтажки давно исчерпали свой ресурс. Сейчас принято решение на их месте возвести новое комфортабельное жилье. Но они ведь прослужили уже полвека, став спасением для многих тысяч людей, потерявших кров.
Александр Николаевич Комаровский вовсе не руководил из московского штаба. Он лично находился в Ташкенте, сам посещал стройки, оперативно решая возникавшие проблемы, делал все для того, чтобы у людей до наступления зимы была
крыша над головой.
С Узбекистаном Комаровский был уже знаком, он имел большой авторитет у руководства республики. В предшествующие годы подчиненные ему войска участвовали в строительстве города Навои. Но замечательные профессиональные и организаторские качества А.Н. Комаровского проявились гораздо раньше. Выпускник Московского института инженеров транспорта несколько лет набирался практического опыта в проектных организациях, участвовал в проектировании канала Москва-Волга. Здесь обратили внимание на ответственность и организаторские качества Комаровского – он был назначен одним из руководителей строительства канала. С окончанием строительства стал главным инженером управления канала Москва-Волга.
Впоследствии работал заместителем начальника строительства Куйбышевского гидроузла. Его стали так же привлекать к консультированию при строительстве различных оборонных объектов. В мае 1939 года, в возрасте 32 лет, Комаровский был назначен заместителем наркома морского флота, в частности занимался проектированием военно-морских баз.
Во время Великой Отечественной войны А.Н. Комаровский руководил возведением оборонительных сооружений, строительством Челябинского металлургического завода. В Челябинске очень показательно проявилась еще одна черта Комаровского - его заботливость о подчиненных. Именно по его настоянию было решено первоначально построить жилье для строителей, а уж потом сам завод.
После войны А.Н. Комаровский занимался восстановлением Беломорско-Балтийского канала, портов в Таллине и Риге, строительством высотки Московского университета, Обнинской атомной электростанции. Обладая уникальными знаниями, по совместительству с другими важными и ответственными делами, Комаровский занимался педагогической работой, заведовал кафедрой строительства ядерных и специальных сооружений. Отмечен ученой степенью доктора технических наук и званием профессора. Герой Социалистического труда, лауреат Ленинской и Государственных премий.
Скончался А.Н. Комаровский 19 ноября 1973 года. Похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище.
В 1975 году отмечалось тридцатилетие победы в Великой Отечественной войне. Как и по всей стране, в ташкентских школах проводились различные памятные мероприятия, встречи с ветеранами. Некоторые коллективы учителей и учеников обратились с инициативой о присвоении своим школам имени героев войны. В Сергели сразу две школы обратились с просьбой присвоить им имя А.Н. Комаровского. Победила школа № 6. Выпускники школы 1975 года выразили желание установить около школы памятную стелу в честь Комаровского. Сами зарабатывали средства для покупки необходимых материалов, помогли также некоторые местные предприятия. Стелу помогли установить несколько солдат-стройбатовцев ТуркВО, уже уволенных, но специально задержавшихся на несколько дней, чтобы таким образом выразить уважение к памяти Комаровского. Сохранилась фотография стелы (у старого здания школы, в последствии она переехала в новое здание), на другой фотографии запечатлены выпускники школы чьей инициативой и стараниями была воздвигнута стела.
На ее открытие приехал один из коллег Комаровского по Московскому инженерно-строительному институту. Он привёз гипсовый бюст, заказанный супругой Александра Николаевича в подарок школе и переданные ею некоторые личные вещи военачальника для предполагавшегося к открытию музея, в том числе Звезду Героя Соцтруда.
В 1977 году школа № 6 переехала в новое здание. Переехал и музей. Был изготовлен вместо оставленной на старом месте стелы бронзовый бюст, который в мае 1978 года установили на постаменте у входа в школу. В школе сформировались собственные традиции патриотического воспитания, ежегодно несколько парней-выпускников поступали в военные учебные заведения.
В 90-е годы пришли новые времена и новые герои. Музей был ликвидирован, школа утратила имя Комаровского. Его бронзовый бюст, почему-то регулярно обливавшийся чернилами, продолжал еще стоять некоторое время. А в начале 2000-х его снесли. Жильцы соседних домов утверждали, что его даже выбросили в кучу мусора – в это не хочется верить. Но если это так, то на какую память о себе рассчитывают те, кто давал соответствующие указания и исполнял их?
Снимая с парадного генеральского кителя Звезду Героя для передачи в школьный музей, вдова Александра Николаевича сказала: «Я знаю, что здесь она сохранится лучше всего». Слава Богу, что она не дожила до того времени, когда вынуждена была бы убедиться в своем заблуждении.
Арт-пикник в медрессе Абулкасым
Отличная инициатива: художники молодые и не очень, популярные и не очень — выставили свои работы. С ними можно пообщаться и сфотографироваться, проходят мастер-классы, благотворительные продажи сувениров, стрит-арт-шоу в реальном времени. Хороший такой праздник для ташкентцев. Плюс тусовка, десятки знакомых, некоторых не видел много лет, некоторые знакомы виртуально — все здесь.
Два дня, 20 и 21 мая, приходите!
«Пустыня запрещенного искусства». Фильм о музее Савицкого
Рахмат за плов…
АвторАннушка11
Все фрукты-овощи - " не те ",
Как "там" - уж здесь не пообедаешь ".
И вдруг ты раскрываешь мне :
Хмельно, дразняще до коварности,
В обильи жарких, нежных слов -
Подробнейше, до самой малости,
Как делался Узбекский Плов.
Особый рис, дрова и знания.
И жир особенной овцы .
И после - в углях "поспевание"...
А фоном - местные певцы.
Все в тюбетейках и все смуглые,
И весел их раскосый взгляд ...
А девочки - головки круглые
С косичек дюжиной - стоят.
Мелькают вышивки атласные.
Цвета ковров лишают слов.
Но специй запахи прекрасные
Напомнят им : здесь Главный - Плов.
Ты пишешь... ну а шлейф дурманящий
И среднеазиатский пир -
Явился зримо мне, читающей .
Ты - не узбек .
Ты - мой факир .
80 лет дважды героя соцтруда Турсуной Ахуновой
Турсунали Каримович:
20 мая 1937 года в уйгурской семье под Ташкентом родилась Турсуной Охунова (1937-1983), которая за короткую (46 лет) жизнь успела стать кумиром миллионов женщин Востока, иконой эмансипации, дважды Героем Соцтруда, Лауреатом Ленинской Премии, удостоиться трех орденов Ленина, Ордена трудового Красного Знамени, колоды золотых медалей, Героя, ВДНХ.
Выпрямление минарета медресе Улугбека
Журнал «Декоративное Искусство СССР», августовский номер 1968 года посвящён Узбекистану
Смотреть здесь.
Узбекистан в архивах США
Опубликовало Посольство США в Узбекистане. Путешествие в прошлое! Давайте взглянем на старые цветные фотоснимки местных базаров Узбекистана, предоставленные профессором Дэниэлом Уо Кларком и цифровой коллекцией вашингтонского Университета. Авторская печать на каждом фото свидетельствует о дате фотоснимка.
История Пахтакора
Открылся сайт, посвященный истории команды «Пахтакор». Будем надеяться, что автор его не забросит и будет пополнять материалами.
Из книги Э. Бабаев. Воспоминания
Прислал В. Фетисов
Стихи, которые потом были опубликованы под названием «Ташкент зацветает», тогда не имели названия. Они были не то что написаны «по случаю», а как бы по случаю сказаны. Эти стихи запомнил Валентин Берестов, который так же, как я, впервые услышал их в каком-то разговоре на улице Жуковской.
Точно так же было «сказано» однажды и никем не записано стихотворение «De profundis... Мое поколенье». Я воспринял эти стихи как комментарий к словам — «старый кавалер» — «герой двух войн»: «Две войны, мое поколенье, освещали твой страшный путь».
И прошло много лет.
Мы встретились в Москве у Варвары Викторовны Шкловской. Стали вспоминать Ташкент и как-то напали на стихотворение «De profundis...».
Ахматова сказала:
— Это потерянные стихи...
— Как потерянные?
— Я не записала их. А потом не могла вспомнить.
А когда я прочел на память все стихотворение от начала до конца, она сказала:
— Как? Вы помните? С тех пор?
И велела принести бумагу и чернила.
Я переписал все стихотворение набело и вручил его с поклоном автору.
— Царский подарок! — сказала Анна Ахматова. — Раз вы его сохранили, пусть ваш автограф останется в моем архиве.
Одна наша общая знакомая, присутствовавшая при этом и помнившая меня и В. Берестова школьниками в Ташкенте, сказала:
— Мальчишки недаром ходили в дом поэта!
Стихотворение было впервые опубликовано В. М. Жирмунским. Но записывание разрушает прелесть непосредственного общения. Нет, я никогда не вел дневника и ничего не записывал. Разве только то, что неизгладимо запечатлевалось в памяти.
В тот вечер, когда Анна Ахматова уезжала из Ташкента, комната ее была полна провожающих. Абдулла Каххар, Хамид Алимджан, Владимир Липко, Алексей Федорович Козловский — все пришли проститься.
У ворот стояла машина, присланная из Союза писателей, которая должна была отвезти Анну Ахматову на аэродром. Она шла к машине, накинув плащ на руку. Было совсем темно. И, как это бывает весной в Ташкенте, пахло пылью, сиренью, грозой. Большие тучи наплывали на высокие тополя.
Я приблизился к дверце машины и сказал:
— Прощайте, Анна Андреевна!
— До свиданья! — ответила она. — Храни тебя Господь!
Я никогда не слыхал таких слов.
Утром пошел дождь. Я собирался в школу, но меня тянуло еще раз взглянуть на окна опустелой комнаты на улице Жуковской.
Дождь был проливной, громыхал водосток, от самой крыши до земли. И вдруг я увидел сквозь пелену дождя лицо Анны Ахматовой. Я не верил своим глазам. Но окно отворилось. И я услышал ее голос.
— Войдите! — сказала она — Скорее! Зачем вы стоите под дождем?
Оказалось, что вылет самолета был отложен, и она вернулась ночью в белый дом на улице Жуковской.
Никто этого не знал. И мы снова сидели за столом у окна, и пили кофе, и слушали, как гремит гроза.
Он прочен, мой азийский дом, И беспокоиться не надо... Еще приду. Цвети, ограда, Будь полон, чистый водоем.
Воспоминания всегда начинаются с рассказа о первой встрече. Да будет мне позволено таким рассказом окончить свои записки.
Возвращаясь воинским эшелоном из Самарканда после окончания работ в геодезической экспедиции, я услышал, как артиллерийский офицер в тамбуре читает своим друзьям стихи из маленькой белой книжечки:
Где видел я персидскую сирень, И ласточек, и домик деревянный!
Это была книжечка избранных произведений Анны Ахматовой, изданная в Ташкенте в 1943 году. Прямо с вокзала, не заходя домой, я отправился на поиски этой книги.
Сборник стихов Анны Ахматовой продавали вместе с утренними выпусками газет. И всюду я слышал одно и то же: «Распродано, опоздал...»
Оставался последний киоск на углу Первомайской улицы. Это был киоск Паны Семеновны. Она раньше работала почтальоном, но у нее сердце разболелось, и она не могла больше разносить письма. И стала продавать газеты. Ее все знали. И по фамилии — Охрименко.
— Тебе очень нужна эта книга? — спросила меня Пана Семеновна
Я ответил, что уже обошел полгорода.
— Тогда вот что, — сказала она. — Иди в тот дом, видишь? Там Союз писателей. Найди Тихонова-Сереброва и попроси у него книгу. Он только что взял у меня сто экземпляров, все, что было. Его зовут Александр Николаевич. И я вошел в этот дом, который был виден издалека. Отыскать Александра Николаевича не составило большого труда Он сидел за письменным столом и что-то писал толстой ручкой, окуная ее в большую чернильницу. Не отрывая пера от бумаги, он вежливо спросил:
— Для кого?
Я ответил:
— Для меня...
Не знаю, услышал ли он мой ответ, но он отложил перо, встал из-за стола, открыл шкаф и вытащил один экземпляр из большой пачки книг. Потом он подвинул мне листок бумаги, лежавший на столе, где уже под номерами значились различные подписи.
— Надо написать здесь ваше имя, — сказал Тихонов-Серебров.
Я взял перо и разборчиво записал свою фамилию, с ужасом соображая, что она дерзко возникла вслед за именем Алексея Толстого. Моя подпись была одиннадцатая.
Сейчас Тихонов-Серебров спросит, кто я такой. Но он молча рассматривал мою подпись и наконец, спрятал бумагу в ящик стола. Он оглядел меня с некоторым любопытством. Шляпу с круглыми полями тропической формы я держал в руках. Башмаки мои покрывала толстая пыль. На боку чернела полевая сумка — подарок отца
— Вы издалека приехали? — спросил Тихонов-Серебров.
— Издалека, — ответил я.
— А сколько вам лет? — спросил он.
— Пятнадцать, — ответил я.
— В таком случае, — вдруг что-то решив для себя, сказал Тихонов-Серебров, — вам нетрудно будет исполнить мою просьбу и отнести, если вам по дороге, вот эти десять экземпляров Анне Андреевне.
— Кому? — переспросил я.
— Анне Андреевне Ахматовой. Она живет здесь совсем рядом, если вам, конечно, не трудно...
— С радостью! — ответил я.
В это время в комнату вошел Хамил Алимджан и спросил, отправлены ли книги Анне Ахматовой.
— Вот, — сказал Тихонов-Серебров, указывая на меня, — я хочу послать его к Анне Андреевне Ахматовой с книгами...
Хамид Алимджан мельком взглянул на меня и усмехнулся.
— На Востоке, — сказал он, — доверяют только тем, у кого на башмаках есть пыль людских дорог.
И вот я иду по улице с пачкой маленьких книжек в полевой сумке. Как удивительна жизнь!
На углу Жуковской я увидел Наилю Назимову. Она была медицинской сестрой в госпитале, где работала моя мать.
— Ты что? — спросила Наиля.
Я объяснил. Наиля удивилась. У нее было круглое прелестное лицо, крепкие маленькое ладони. Она были чистая, ловкая, привыкла повелевать.
— Снимай рубашку! — сказала она и потащила меня к себе. — Ты похож на дервиша'
Посмотри на себя. Наклоняй голову, бери мыло в руки!
На голову и на шею мне уже лилась вода из кувшина с узким горлышком.
— Ахматова — европейский поэт, — говорила Наиля Назимова, — а на тебе вся пыль Азии.
— Это ничего, — сказал я, утирая лицо полотенцем. — Хамид Алимджан говорит, что на Востоке доверяют только тем, у кого на башмаках есть пыль людских дорог.
— Пусть будет так, — сказала Наиля, — но рубашку надень чистую.
Она бросила на стул мою пропыленную ковбойку и достала из шкафа чистую рубашку с отложным воротничком.
Почему-то я воображал, что застану у Анны Ахматовой множество народу. Думал, что мне, может быть, удастся найти для себя место где-нибудь в углу, где можно, оставаясь незамеченным, видеть и слышать ее. Моя мама, говоря об Анне Ахматовой, всегда вспоминала слова мадам де Сталь о том, что в России только то истинно, что величаво. Я шел и думал: о чем я буду говорить с Анной Ахматовой? Что я скажу ей? О чем? О мадам де Сталь?
Анна Ахматова была одна.
Уже смеркалось, когда я поднялся по шаткой лесенке и постучал в ее дверь. Сначала я увидел сквозь занавешенное стекло приближающийся огонь и не сразу догадался, что это был огонь свечи.
Дверь отворилась, Анну Ахматову нельзя было не узнать. Она стояла, полуобернувшись к свету, заслоняя огонь рукой.
— Кто вы? — спросила она.
Я назвал свое имя, второй раз за этот день.
— Я вас не знаю, — сказала Анна Андреевна.
— Меня прислал Тихонов-Серебров, — объяснил я. — Вот я принес вам книги...
— Войдите, — сказала Анна Ахматова и, заслонив ладонью огонь свечи, взглянула на меня пристально.
Я успел заметить про себя, что она говорит только необходимое, самое простое, ничего лишнего.
— Садитесь, — сказала Анна Андреевна.
Она поставила свечу на стол и села напротив меня на стул с высокой спинкой. Плющ, закрывавший окно, хлопал по стеклу. Я положил рядом с собой на скамью свою черную тегеранскую сумку и достал книги. Анна Андреевна сказала:
— Рассказывайте.
И вдруг, неизвестно по каким соображениям, я стал рассказывать, как однажды, положив сумку под голову, уснул вблизи обсерватории Улугбека под деревьями средь бела дня. Рядом шла шоссейная дорога. И по дороге мчались студебеккеры, обгоняя ревущих верблюдов, кричали погонщики, шли солдаты, и летела пыль от самого Персидского залива. И меня никак не могли разбудить. Тогда кто-то вытащил из моей полевой сумки томик стихов Пушкина, раскрыл наудачу и прочел первую строчку: «В младенчестве моем она меня любила...» И я проснулся. Рассказывая все это, я думал, как все смешалось: студебеккеры, Персидский залив, Пушкин, война...
Анна Ахматова тихо засмеялась, отодвинула свечу, еще раз взглянула на меня и сказала:
— Теперь я понимаю, почему у вас такие пыльные башмаки, но объясните мне, ради бога, откуда у вас такая чистая рубашка?
Когда мы встретились снова в Москве, на Ордынке, Анна Андреевна сразу заговорила о Ташкенте.
— Теперь, — сказала она, — я знаю, что такое тоска по солнцу Туркестана. Мне иногда снится Ташкент.
На книге, которую она подарила мне тогда, при первой нашей московской встрече, было написано: «Эдуарду Бабаеву. На память о моих годах в Ташкенте. Дружески.
Ахматова. 12 мая 1959 года».
Историк Баходыр Тургунов
Опубликовала В. Лаврова
Кандидат исторических наук, начальник Узбекистанской искусствоведческой экспедиции.

Баходир Тургунов с книгой "Древности южного Узбекистана"
Это чудо буддистского наследия – Фаязтепа в Термезе. Этот храмовый комплекс был построен 2000 лет назад, в период Кушанского царства. Это была одна из самых мультикультурных империй тех времен, а регион играл ключевую роль в распространении буддизма.
“Буддизм пришел к нам из Индии и оставался тут 600 лет, распространившись затем на Китай, Корею и Японию”, – рассказывает Баходир Тургунов, археолог и глава исследовательского центра изобразительного искусства.

Археолог Баходир Тургунов показывает своим студентам из Университета Термеза следы, оставленные паломниками.
Тут сохранились настенная живопись и множество скульптур, изображающих Будду.
“Стена покрывалась слоем соломы и затем наносилась краска сверху донизу. В ступе снаружи и внутри также создавалась настенная живопись”, – говорит Баходир Тургунов.
Помимо ступы комплекс включал в себя храм, монастырь и помещение для проживания паломников, в том числе столовые и кухни. Все это обладает уникальной архитектурой.
“Если вы дотронетесь до стен, то почувствуете, что прикасаетесь к истории”, – замечает студент Гафур Тогаев.
“Фантастическое и величественное место”, – продолжает он.
“Я люблю приходить сюда, сидеть и воображать себе те истории, что нам рассказывали в детстве”, – говорит Газна Мустафокулова.
“Это место было сердцем буддизма, потому люди и любят его так сильно”, – считает Гафур Тогаев.
Помимо буддизма, до прибытия ислама здесь развивались зороастризм и греческая культура.
Город насчитывает 2500 лет богатой истории. Он расположен на границе с Афганистаном, на берегу реки Амударья.
Некоторые из самых впечатляющих открытий городских раскопок находятся в Археологическом музее Термеза, одном из самых лучших в Средней Азии. В этой сокровищнице лежат тысячи скульптур, терракот, керамики, настенной живописи и драгоценных камней, отражающих богатое наследие региона.
“Это совершенно уникальный экземпляр – голова принца, найденная на Городище Дальверзинтепа,” – рассказывает Баходир Тургунов.
Дальверзинтепа – это городище в районе Термеза, основанное в третьем веке до н. э. Некогда это был богатый город с просторными домами и террасами. В одном из этих домов Баходир Тургунов и его группа нашли нечто, изменившее навсегда их жизни.
“Мы убрали камни, и в углублении здесь лежал кувшин… И внутри мы нашли шейные украшения, серьги, браслеты и мелкие предметы,” – говорит Баходир Тургунов.
“Я в жизни еще золота в руках не держал”, – признается он.
Всего он нашел 36 килограммов золота, принадлежавших ранее ювелиру, спрятавшему свое сокровище. Сегодня оно хранится в государственном банке.
“Вот тогда мне в голову ударило, что мы нашли большой тяжелый клад. Это была первая находка золотого клада на территории Средней Азии,” – рассказывает Баходир Тургунов.
Археолог и его команда все еще ищут новые сокровища – ключи к пониманию прошлого. Баходир Тургунов убежден, что здесь спрятано еще немало секретов Кушанских царей, ждущих того, чтобы их раскрыли.
http://ru.euronews.com/2015/12/14/uzbekistan-life-the-buddhist-legacy-of-termez
В Ташкенте будет конная милиция
Об этом пишут многие СМИ, ссылаясь на Положение о Главном управлении патрульно-постовой службы и охраны общественного порядка МВД Узбекистана. Текст документа опубликован на портале LexUZ.
План Ташкента, 19 век
Вести из Сергели
Круглый стол поэтов
25 мая четверг в 15.30 в Музейе Анны Ахматовой (Россотрудничество) собирается КРУГЛЫЙ ПОЭТИЧЕСКИЙ СТОЛ. Поэты-пионеры, поэты-пенсионеры и просто поэты со скользящим графиком работы, а также те, кто может слинять на час-полтора с этой самой работы - приходите почитать свои творения; будь это стихи или проза.
До СРЕДЫ прошу позвонить мне по тел 172 51 93, дабы внести в список гостей.
Правнук Шаляпина о своей ташкентской жизни
Множество историй о знаменитом русском певце Федоре Шаляпине дошло до нас от наших бабушек и дедушек. О нем в свое время ходили легенды. Говорили, что от силы его голоса дрожали стекла и гасли свечи. Шаляпин — это именно тот человек, который познакомил весь мир со знаменитым романсом «Очи черные». Популярность и признание ожидали его повсюду: он стал первым народным артистом Российской Республики и даже был удостоен звезды на голливудской Аллее славы. Но мало кто знает о том, что его правнук живет в Ташкенте.
VOT встретился с британцем Робином Манби, правнуком Федора Шаляпина по женской линии, который живет в Ташкенте уже целый год.
Из Санкт-Петербурга в Ливерпуль
Моя бабушка с материнской стороны, Марфа Шаляпина, была дочерью Федора Шаляпина и его второй жены Марии Петцольд. Она родилась в Санкт-Петербурге в 1910 году. Будучи ребенком, Марфа пережила революцию 1917 года. В 1923 году Шаляпин уехал на гастроли за границу и больше не возвращался в Россию. Вначале он поддерживал революционеров, и как человеку искусства ему нравилась сама идея революции, но впоследствии, как мне кажется, видя все насилие и трудности, которые она за собой повлекла, у него появились сомнения.
После проведения запланированного тура он оказался во Франции, где семья Шаляпиных жила бок о бок с семьями других иммигрантов из России. Здесь моя бабушка познакомилась с другим выходцем из России — Даниелем Гарденером, у которого, помимо русских, имелись американские корни. Вскоре они поженились, и он получил работу в Великобритании. Сначала они жили в Лондоне, где в 1950 году родилась моя мама, однако через некоторое время Марфа и Даниель развелись, и бабушка вновь вышла замуж за валлийца Алана Хадсона-Дэвиса. Вместе они объездили почти всю Англию и, наконец, обосновались в Ливерпуле. Так и получилось, что я родился и вырос в городе легендарных битлов.
Планета по имени Шаляпин
Каждую среду после школы я навещал бабушку. В 2003 году, когда мне было 12 лет, она умерла. Несмотря на большое количество концертов и постоянные гастроли, Шаляпин, отец девятерых детей, старался уделять им все свое свободное время и быть любящим отцом. Бабушка и стала источником моих знаний о знаменитом предке. Одна из ее историй повествовала о курице. Однажды в лондонском ресторане Шаляпин заказал жареную курицу. Когда ее принесли, не в восторге от степени прожарки Шаляпин, обладая вспыльчивым нравом, швырнул блюдо с курицей об стену.
После того, как недовольный певец покинул заведение, его предприимчивый хозяин поставил рамку вокруг следов, которые птица оставила на стене, с надписью «Сюда бросил курицу Шаляпин».
Бабушка подарила мне сертификат от Института теоретической астрономии Российской Академии наук, который гласит, что в 1996 году малой планете присвоили имя Шаляпина. К сожалению, я не знаю, где находится эта малая планета, но сертификат до сих пор в моем доме в Ливерпуле.
Когда я был маленьким, не придавал важности тому, что такой когда-то известный артист был моим прадедом, может быть, потому что в Англии в настоящее время о нем мало кто вспоминает, да и я воспринимал его просто как члена семьи, о котором бабушка так восторженно отзывалась. Став взрослее, я начал путешествовать и заметил, что упоминания о нем до сих пор появляются в разных уголках земного шара. Когда мне было 16 лет, я играл на кларнете в составе Молодежного оркестра Ливерпуля, который много гастролировал по разным городам Европы. Однажды мы остановились в небольшом чешском отеле в Праге. В номере мне попалась на глаза маленькая брошюра об отеле, на одной из страниц которой был список знаменитостей, в разное время посещавших гостиницу. Сразу же бросилось в глаза имя Шаляпина, и невероятное чувство удивления и гордости буквально переполнило меня.
Около двух лет назад я был в столице Кубы Гаване. В Национальной библиотеке Гаваны есть русский раздел, где библиотекарь, присматривающий за книгами на русском языке, услышав имя Шаляпина, предложил мне прочитать журнал, на обложке которого был изображен мой знаменитый прадед. Увидев, вероятно, довольное выражение моего лица, он сразу же сказал, что журнал я могу забрать с собой.
Странствия по Центральной Азии
Когда я узнал, что приеду в Ташкент, мне стало интересно, посетил ли этот город Шаляпин. Он много гастролировал и объездил почти весь Советский Союз, будучи на пике своей невероятной славы. К тому же путешествовать он начал гораздо раньше. Не в силах терпеть пьяные выходки и насилие со стороны отца, страдающего алкоголизмом, юный Шаляпин, который с детства пел в церковном хоре в Казани, присоединился к украинской труппе странствующих артистов Деркача, с которой в 1890 году выступал в Самарканде. До Ташкента труппа тогда так и не добралась, так как железная дорога из Самарканда еще не была построена, и пришлось бы добираться на верблюдах, от чего наотрез отказались представительницы прекрасного пола странствующего театра. В Интернете встречаются упоминания о пребывании Шаляпина и в Ташкенте впоследствии, но точной информации я пока еще не нашел.
В детстве я не говорил на русском, хотя часто слышал, как бабушка разговаривала на своем родном языке у себя дома, и она же научила меня алфавиту, но я всегда надеялся выучить русский язык в дальнейшем. Когда поступил в университет в Лондоне на факультет биохимии, на котором проучился один год, понял, что это не совсем то, чем бы я хотел заниматься в жизни. Мне всегда хорошо давались языки. К тому времени я уже свободно говорил на испанском.
Выучить русский язык с детства было моей заветной мечтой, и поэтому я решил перевестись на языковой факультет Шеффилдского университета и стал изучать испанский, португальский и русский. На третьем курсе я провел четыре месяца в Петрозаводске в России в рамках своей учебной программы, а затем вернулся в Шеффилд, где и окончил университет. Тем не менее, мне казалось, что мой русский еще недостаточно хорош, поэтому я был рад получить возможность подтянуть его, занимаясь чем-то интересным в какой-либо русскоязычной стране.
Сначала я хотел вернуться в Россию, но, желая узнать больше о мире, путешествуя в других странах, принял предложение русского факультета Шеффилдского университета поехать в Узбекистан для работы в Британской школе в Ташкенте. До этого я слышал об этой стране, так как мой сосед по комнате в Петрозаводске был родом из Узбекистана. Но я даже отдаленно не мог подумать, что когда-либо приеду сюда. Немного почитав о Центральной Азии и Узбекистане, решил, что больше такой возможности может не представиться, поэтому, если не поеду сейчас, то, возможно, не поеду никогда.
В настоящее время работаю ассистентом преподавателя в Британской школе с детьми трех-четырех лет: некоторые из них из Узбекистана, другие приехали из разных стран. В свободное время я хожу с друзьями в рестораны и кофейни, иногда играю в футбол. Ташкент мне понравился тем, что он такой зеленый и тенистый, а ведь сначала казалось, что этот город находится под палящим зноем пустыни. Сейчас, правда, немного жарче, чем хотелось бы, но это замечательный город для того, чтобы проводить время где-нибудь в парке или кафе рядом с фонтаном с чашкой чая. Если бы это зависело от меня, я бы построил здесь больше общественных бассейнов, потому что сам очень люблю плавать. Мне нравится центр города — здесь тихо, спокойно и удобно передвигаться пешком.
Что касается национальной еды, то в Узбекистане мне нравится все. Я очень люблю плов. Готов есть его каждый день, иногда даже сам готовлю. Мне нравятся мампар, мастава, лагман, шашлык.
В Великобритании баранина очень дорогая, и только богатые люди могут позволить себе есть ее каждый день, а здесь она стоит недорого. В Англии также не продается конина, а здесь ее можно купить практически везде. Фрукты и овощи здесь тоже очень вкусные и дешевые. Единственное, что мне не очень понравилось с первого раза, — это курт. Несколько недель назад, поддавшись уговорам банковских работников из Намангана, возвращавшихся с нами в поезде из Бухары в Ташкент, я снова попробовал его, и в этот раз он мне понравился больше, но я все равно не смог бы есть его каждый день.
Культурная жизнь Ташкента тоже интересна. В декабре я побывал на балете «Щелкунчик» в ГАБТ имени Алишера Навои. Это не был самый профессиональный балет, который я когда-либо видел, но он мне очень понравился. Недавно на приеме в честь дня рождения королевы Елизаветы в резиденции британского посла выступала талантливая группа Flyin’Up, которая, я уверен, принесла очень много позитивных эмоций всем присутствующим. Они произвели на меня очень большое впечатление, когда я их услышал впервые, и могу сказать, что они бы составили достойную конкуренцию нашим местным британским коллективам. Хотя, конечно, в Великобритании хороших коллективов много, и очень сложно добиться популярности. Но эта группа яркая; мне кажется, что у них было бы много поклонников в Англии.
Но самым ярким мероприятием, которое я посетил в Ташкенте, стало закрытие 40-го театрального сезона театра «Ильхом» с preview спектакля «Аэропорты» и живой музыкой, которая завершила вечер.
Я часто хожу на международные матчи и игры местной премьер-лиги по футболу. Особенно мне понравился матч национальной сборной Узбекистана со сборной Северной Кореи. В тот день на стадион «Пахтакор» пришло очень большое количество людей: было много болельщиков, многие даже остались за пределами стадиона, так как места быстро закончились. Атмосфера была потрясающей, и приятно, что выиграл Узбекистан.
В этом году я планирую поступить в магистратуру, но надеюсь снова вернуться в эту гостеприимную страну после окончания университета.
Текст: Екатерина Курамшина
Фото: Камила Наврузова
Алайский, 1961 год
Алайский Базар. 1961, Узбекистан, Ташкент. Автор:Halpern, Joel Martin
Подпись на вотермарке фотографии: uploaded by Pirogov.
Источник: http://credo.library.umass.edu/
https://pastvu.com/ps/7?f=r%21794_s%215