Исаак Гох, г. Даллас

Итак, Вы родом из Ташкента, если:

1. Вы пинали "лянгу" с пацанами; покупали что-то у "шара-бара" за бутылки; купались в фонтане.

2. Вы знаете, что такое арык и когда-то даже пускали в нем кораблики.

3. Вы в курсе что такое курдюк и казы и вам все это нравится.

4. Покупая арбуз и сторговавшись вдвое дешевле, второй получали просто так "в поход", за красивые глаза… и хоть кати их домой по дороге…потому что отказаться нельзя…

5. В детстве, когда выпадал снег, вы тут же бежали кататься с горки и катались часами, пока вместо тающего снега под попой не оказывалась глина.

6. Вы хоть раз просыпались в 5 утра от одуряющих звуков карнаев и сурнаев, играющих побудку на узбекской свадьбе в соседнем доме.

7. Вы умеете имитировать звуки карнаев и сурнаев, громко говоря "ААААААААА" и часто ударяя себя по горлу ребром ладони.

8. У вас есть хотя бы один знакомый кореец, который пробовал собаку.

9. Лучшая самса продается на Бешагаче и туда удобно ездить на 2-ом автобусе.

10. Вы умеете ругаться по-узбекски и знаете пару неприличных слов на корейском.

11. В июне вы покупали клубнику на базаре десятикилограммовыми ведрами после долгого торга.

12. В детстве вы сбивали палками зеленый урюк и набивали им животы, морщась от кислятины.

13. Обжирались тутовником, а на следующий день у вас болел живот.

14. В конце раговора вы говорите "хоп", когда удивляетесь, говорите "вай" и вместо нет - цокаете языком.

15. Когда в детстве вас отправляли в летний лагерь в Россию, то российские дети всерьез интересовались, где ваши 22 косички и ездите ли вы дома на ишачках.

16. Вы умеете спрашивать по-узбекски "Неч пул булади?" и вам кажется, что вы обладаете высшим пилотажем торга на азиатском базаре.

17. Вы не представляете себе застолья без корейских салатов и плова.

18. В детстве вас водили в дома-музеи русских писателей и поэтов, где те жили в эвакуации в годы Великой Отечественной Войны.

19. Вы помните наизусть хотя бы одно узбекское стихотворение, но понятия не имеете о чем оно.

20. Вы не понимаете, что такого невыносимого в 40-градусной жаре.

21. Где бы вы сейчас ни жили, у вас дома, в офисе или в машине есть сувенирная тюбетейка / глиняная фигурка узбечонка / брелок в виде чапана / чайный сервиз с пиалушками (нужное подчеркнуть).

22. Велика вероятность того, что вы видели живьем Фарруха Закирова и слышали не только "Учкудук - три колодца" Яллы.

23. Зимой вы ездили в Чимган, а летом на Чарвак.

24. Вы пьете зеленый чай ... из пиалушек.

25. Вы наливаете чай в пиалушку до половины и ни в коем случае не до краев.

26. Вам очень о многом говорит фраза "поехать на хлопок".

27. Вы до сих не знаете, как правильно говорить: каса, коса или косушка, но оно есть у вас дома и из него удобно есть, сидя перед телевизором.

28. Вы можете дополнить ряд "бир, икки, уч" где-то до счета "беш".

29. Ипподром у вас ассоциируется прежде всего не со скачками, а с вещевым рынком.

30. В детстве вас часто пугали бабаем.

31. Вы кушаете шашлык с луком и уксусом, а не с кетчупом...

32. Вы никогда не доедаете арбуз до самой зеленой корки и выбрасываете шелуху от лука вместе с верхним слоем луковицы.

33. Знаете такое прилагательное - "стовосьмая" …в России никто об этом слове не слышал.

34. О своём районе говорите: "наша махалля"!

Источник.

Борис Шамшидов

Milestones

Как-то Армянскому Радио задали вопрос: — «Что делать, если хобби мешает работе?» Ответ был: — «Бросайте работу». Совет, что и говорить, хороший, попробовать можно, если только под рукой «есть кто-то, кого не очень жалко».

Великие так и делали, бросали себе работу, и — вперёд к звёздам. Священник Винсент ван Гог — художник, шлифовщик линз Барух Спиноза — философ, химик Александр Бородин — композитор… учёные, офицеры, политики, и даже — цари! Поскольку великих жалеть не принято, они обретают бессмертие как некое частное подтверждение практической применимости рецепта Армянского Радио.

А простому человечку, с таким маленьким-маленьким хобби, обычному массовому потребителю белков, жиров, углеводов и алкоголя, ему-то что делать? Ему его хобби вовсе не для бессмертия, а сугубо для личного счастья необходимо, и что же? Работа не радует, хобби не кормит, жена пилит, дети не уважают, для девушек какой-нибудь инженер-филателист и не мужчина вообще, отворачиваются себе вежливо-брезгливо. У них слово «филателист» почему-то ассоциируется с сифилисом. Странно, не правда ли…

Однако, такая грустная схема Армянским Радио не рассматривается. Его, уважаемого Радио, сфера компетенции находится выше всяких примитивных, житейских банальностей, а значит, выход из этой минорной ситуации в каждом конкретном случае следует находить самостоятельно. В общем же виде представляется, что скорректированная рекомендация может звучать примерно так: превратить работу в хобби, а хобби, соответственно, в работу.

Легко и гладко это выходило у нас в нашей «прежней» жизни, не то, что теперь, а мы ведь ещё были чем-то недовольны. Политинформации, художественная самодеятельность, обмен анекдотами, спортивные новости, лёгкий флирт, юбилейные мероприятия…, и всё это в учебное или в рабочее время, и вполне официально. Студент-медик, например, успешный в проведении политинформаций, делал карьеру в комсомоле и далее, в Минздраве, горный инженер вечерами играл на саксофоне на танцплощадке, а знаток анекдотов становился капитаном КВН и популярным телеведущим. Про спортсменов и говорить нечего, они появлялись в институте исключительно в период экзаменационных сессий, а уже потом, на производстве — в день получения зарплаты.

Так это и работало. На стартовые позиции выводила Судьба, а продвижение и развитие зависело от способностей, склонностей и трудолюбия собственно индивида. Спонтанно подтверждался филосовский принцип единства знаний, накопленных цивилизацией; хобби органично сливалось с основной специальностью, и оставалось только правильно выбрать компоненты этого странного сплава.

В Интернете есть удивительный клип, хор грузинских врачей поёт известную через Фрэнка Синатру песню Пола Анки «My way». И как поют, сам мэтр Фрэнк Синатра может отдыхать. Наберите в Google «грузинские врачи my way», не пожалеете. Плохие врачи так петь не могут, уже в самом пении слышно, что это — хорошие врачи. Вот Вам и хобби. Так что ошибалось уважаемое Армянское Радио, не надо ничего бросать.

В 1954 году, когда я учился в 7-м классе обычной школы, вдруг оказалось, что для меня очень важно играть джаз, и я стал это делать, сначала на ф-но, а позже — на саксофоне. Получилось так, что уже в институте, где я изучал машины для земляных работ и дорожного строительства, мне было дозволено примкнуть к институтской самодеятельности в качестве пианиста. Ребята-музыканты были крепкие, поучиться было у кого, и я стал хватать кое–какие основы оркестровой игры. В отсутствие музыкального образования это требовало некоторых усилий и времени, делалось, разумеется, в ущерб занятиям, но удовлетворение от самого процесса компенсировало всё, и, по мере преодоления барьеров автодидакта, в ресторанно-танцевальной сфере музыкального Ташкента я стал как-бы своим. При этом хобби к тому же ощутимо воплотилось в материальном аспекте, однако это было вторично, главное было — играть.

ОДО
Окружной Дом Офицеров Туркестанского военного округа. В самом центре города, на углу улиц Энгельса и Братской, в двух шагах от Сквера Революции. Небольшой, уютный, ухоженный парк, старинное здание, принятое в наследство от Офицерского собрания царской армии, киноконцертный зал с отличной акустикой, бильярдная, кафе, а также лучшая в городе танцплощадка, зимой в здании, летом в парке. Чистота, порядок, круглосуточный офицерский патруль, никаких скандалов или драк и в помине. Снаружи на здании висели большие вокзальные часы, и это было удобно для свиданий: «в семь под часами у ОДО», ошибки исключались и оправдания не принимались, часы всегда шли точно.

Молодёжь, а впрочем, и не только молодёжь, все любили ОДО. Летом в парке, под столетними чинарами, всегда было прохладно, розы, лилии, хризантемы — всё ухожено и лучших сортов. Садовник имел неограниченный резерв бесплатной рабочей силы, солдаты-штрафники постоянно ковырялись в земле и вычищали аллеи.

В кафе можно было недорого и вкусно перекусить, а столитровый казан плова, который открывали ровно в 12:00, уходил меньше чем за час. Этот поистине ханский плов готовил строгий пожилой узбек в офицерских сапогах и белоснежном халате, надетом поверх гимнастёрки без знаков отличия. К тому же, он по весне раньше всех других давал к плову салат «ачичук» из свежих помидор с луком. Армия — она и на кухне армия.

Фильмы для кинозала подбирались со вкусом, иногда попадались очень интересные ленты ретро, концертный репертуар публиковался заранее, так что около кассы постоянно тусовалась модно одетая публика обоего пола в широком диапазоне возрастов.

В танцзале шесть раз в неделю по вечерам играл настоящий джаз: группа саксофонов, две трубы, тромбон, ритм. Руководил оркестром пианист Женя Живаев, в группе саксофонов ведущим был его младший брат Юра, оба талантливые профессионалы и энтузиасты классического мэйнстрима. Позже они организовали джаз-оркестр Гостелерадио, а Женя так и остался, до своей трагической смерти в 2012 году, доминирующим в Узбекистане авторитетом в области джазовой и эстрадной музыки. Про него есть всё в Викепедии, а в те времена он ещё учился на последенем курсе Консерватории.

Танцплощадку в ОДО я воспринимал как джаз-клуб, и постоянно там отирался. Мне нравилось просто слушать этот замечательный оркестр, и уже вскоре я знал наизусть весь репертуар. Женя делал блестащие арранжировки, в его изложении непритязательная популярная эстрадная песенка становилась концертной композицией в полном соответствии с канонами жанра. Оркестр был безупречно настроен, групповая игра отличалась лёгким и точным свингом, некоторые музыканты играли свои импровизации, для других Женя писал отдельные фразы. Репертуар был подобран со вкусом и сбалансирован, оркестровки были ритмически разнообразны и удобны для танцев. В зале постоянно было полно аккуратно одетой молодёжи, девушкам не приходилось опасаться хамства, патруль всегда был рядом. Администрация ОДО даже попыталась ввести за правило для парней приходить в галстуках, но это не привилось, всё и без того было достаточно цивильно.

Послушать музыку и пообщаться приходили друзья-музыканты со всего города, в перерывах они устраивали джемсейшен, отчего танцы продолжались непрерывно. Билетные контролёры всех таких энтузиастов знали в лицо и пропускали бесплатно. Как-то раз я набрался духу и тоже попробовал поиграть в перерыве на рояле, с контрабасом и ударными. Получилось, ни шатко ни валко, и я стал приходить и играть чуть ли не каждый вечер, благо было с кем и для кого. Это была добрая школа, к тому же моё продвижение помогло нам и в институтской самодеятельности, мы стали хватать призы на различных фестивалях и конкурсах. В то время я был уже на третьем курсе.

Однажды Женя приболел, и мне было предложено попробовать поиграть с оркестром. Тут-то и случилось самое интересное. Дело в том, что Женя педантично записывал все свои соло в толстой нотной тетради для ф-но, а гармонии аккомпонемента писал в буквенно-цифровой форме, в которой я неплохо ориентировался.

Играя на слух все его соло и видя, как они выглядят в нотной записи, я стал осваивать игру по нотам. Обучение произошло от обратного: сначала игра, потом нотная грамота. Читать фортепианные ноты как положено я по жизни так и не научился, но в тот раз оркестранты даже ничего не заметили, и я проработал с ними все два месяца, пока Женя болел. Педантичная бухгалтерия ОДО оформила меня как временного работника, и мне заплатили аж по три рубля за вечер. Восторг и фантастика!

После того случая Женя нередко стал меня просить подменять его вечерами за те же самые три рубля. Сильно уговаривать меня ему не приходилось. Так это продолжалось около двух лет: три-четыре раза в неделю джемсейшен в перерыве, и иногда — весь вечер с оркестром. Я приобрёл статус Жениного дублёра.

В январе 1963 года был образован оркестр Гостелерадио, братья Живаевы ушли из ОДО, и мне было предложено заменить Женю официально. Надо ли говорить, что я согласился. Меня оформили приказом по третьей категории, как не представившего документа о музыкальном образовании. В конце года я окончил институт, защитил диплом и был направлен на стройку на Аму-Бухарский канал, а когда через несколько месяцев вернулся, в оркестре уже был другой пианист.

«Модуль»
В Ташкенте, после недолгих скитаний, я нашёл интересную работу; меня приняли на должность технолога экспериментального отдела НПО «Сигнал». Для начинающего инженера лучшей опции нельзя было себе и представить. Мы делали штампы, прессформы, уникальные прецизионные приборы, и разное другое нестандартное оборудование. Здесь было у кого поучиться. Все, и конструктора, и рабочие, были профессорами в своём деле, и без ограничений делились своим уникальным опытом.

Сложные, оригинальные конструкции, всегда что-нибудь новое, поступали в производство почти ежедневно, приходилось искать необходимые технологические решения, а, кроме того, мне не запрещалось самому поработать на станках, хотя это и было махровым нарушением производственный дисциплины и техники безопасности. Бывало, я часами гнал стружку и ломал резцы и фрезы, но зато уловил гармоническую связь между конструкторской идеей, бумагой чертежа и металлом детали, и это впоследствии мне весьма и весьма помогло. Начальник отдела, Ефим Эммануилович Лучанский, относился ко мне, как к близкому человеку, всячески поддерживал, и, видимо, имел в отношении меня какие-то производственные намерения. Но вышло так, что я его подвёл.

В эти пару лет все дни были забиты до предела, для музыки оставались только вечера и выходные, но я всё равно старался быть «на плаву» и играл понемногу в кафе и клубах. Для системных занятий времени не было, зато появилась «зарплата инженера», аж 140 р., а с ней — возможность покупки магнитофона «Днепр-11» и перезаписи с дисков на пятисотметровые кассеты. Фирменные диски были недоступны по цене, но в городе было несколько коллекционеров, и они делали записи по пятёрке за диск.

Набралось с полсотни кассет, и мы с друзьями слушали их, в отрыве от времени и пространства, и впитывали каждую фразу или аккорд, с упоением, как молитву, беспардонно нарушая покой родителей и соседей чуждыми для них звуками. Иногда к открытому окну моей комнаты подходил отец и взывал: -«Проявляйте жадность, требую от лица непередовой общественности, проявляйте жадность, сделайте, чтобы было слышно только вам!». Нам было обидно за нашу любовь и непонятно, как может быть, чтобы это не хотели слушать все.

Так в этот период развивалось моё хобби. Мне открылся уголок в необозримой громаде классического джаза, и я решил, что должен играть на саксофоне, купил инструмент, и начал терзать окружающих.

В один из дней декабря 65-го года, примерно перед обеденным перерывом, в проходе между станками из пения резцов, фрез, стального стука, скрежета, и дыма от электросварки внезапно матереализовался Олег Асриянц.

-Боря, ты куда пропал? Совсем залёг, партизан-подпольщик какой-то! Поговорить надо, без свидетелей.

Он шевелил усами, вращал глазами, спонтанно двигал руками туда-сюда, и было видно, что его прямо-таки распирает. Олег был старше меня на пять лет, закончил мехфак Политехнического и параллельно музучилище по кларнету, и уже успел три года поработать в Киеве, в авиастроительном КБ Антонова. Он тоже болел джазом, в своё время играл в институтском оркестре, и похаживал в ОДО. Олег всегда кипел как бойлер высокого давления и придавал предельное ускорение любому объекту в сфере своей обширной деятельности. К тому времени он уже несколько (но не очень) остепенился, вернулся из Киева, женился, и делал карьеру в НПО «Технолог».

Мы зашли ко мне в техбюро и присели. Народ обедал, в комнате никого не было, и Олег сходу начал излагать суть в присущем ему телеграфном стиле.

-У нас новый шеф. Кандауров Михаил Андреевич. Хочет создать в НПО оркестр. Джаз любит. Сам когда-то играл на трубе. Мне поручил найти и принять на работу людей. Инженеров, станочников, слесарей, любых специальностей. Даёт ставки с повышением. У тебя здесь сколько? Сто сорок? Дадим сто шестьдесят. Репетиция сегодня в 18:00. Ждём.

И он исчез так же, как и появился. Предложение требовало анализа. В моём «Сигнале» мне было уютно, «тепло и сыро». Все были свои, особых проблем не было ни в рабте, ни в личном плане. Вероятно, через пару лет Ефим Эммануилович взял бы меня к себе в замы. Но — оркестр! Это был сильный козырь, и я решил пойти один раз на репетицию и посмотреть, что к чему и почём. Кроме того, «Технолог» имел статус КБ первой категории, а «Сигнал» — второй.

Я пришёл пораньше, чтобы попасть в рабочее время и хоть что-нибудь понять. Олег отменно владел методами подбора кадров, он чётко знал свою задачу и сходу дал мне шоковую дозу информации. Менее чем за час он провёл меня по всем четырём этажам и в эскизной форме набросал вероятные перспективы. Первая категория была продемонстрирована во всей многогранности, и родной «Сигнал» на этом фоне стал смотреться бедным родственником.

После обхода мы пошли в актовый зал на репетицию. А вот здесь меня ждало тотальное разочарование. Зал, правда, был прекрасный, но оркестра как такового не существовало. Два трубача и тромбон раздувались по углам, что-то неопределённое происходило в ритмгруппе, единственный саксофон-альт без особого успеха ковырялся в каких-то нотах. Олег сунул мне баритон, сам схватил тенор, и мы уселись за пульты.

Я посмотрел в ноты и увидел… боссанову «Dream», Женину оркестровку из ОДО! Никто не мог объяснить, как она сюда попала, зато я сразу ощутил почву под ногами. Пахнуло чем-то своим, родимым, и я, незаметно для себя самого, принялся заниматься известным и любимым делом: настроил духовиков по пианино и отсчитал темп. Через полчаса мы сыграли её до конца, и даже с импровизацей.

Олег был в восторге. Он объявил окончание репетиции и тут же, в своей обычной манере, снова схватил быка за рога обеими руками. Начальство ещё не разошлось, и он повёл меня прямиком к Кандаурову.

— Михаил Андреевич, это Борис Шамшидов. Инженер-механик. Стаж три года. Играет на ф-но и саксофоне. Работает в «Сигнале». Сейчас провёл репетицию. Народ доволен.

— Хорошо, пишите заявление. Старший инженер, к конструкторам, потом, если надо будет, подправим. А мне, пожалуйста, выступление на Новый Год. Идите, продолжайте.

Была середина декабря 1965 года; нам удалось слепить пять-шесть номеров с конферансом и певцами, и мы нарисовались на новогоднем вечере. Кандауров был доволен и дал нам картбланш на развитие. Обязанности ведущего и конферансье взял на себя удивительный человек Григорий Семёнович Гуткин. Он был лет так на двадцать старше нас, участник Войны, заведовал отделом, но всё это не мешало ему торчать с нами на всех репетициях, переживать за всё, и помогать, где только возможно, без учета разницы в возрасте и положении. Он вёл этот первый новогодний концерт.

Я отработал в «Сигнале» положенный по закону месяц, и в конце января 1966 года приступил к работе в «Технологе». Днем — по специальности, вечером — в оркестре; жизнь снова удалась! Я любил то, что делал, и делал то, что любил. Хобби и работа опять были вместе, в одном пространстве и времени, с одними и теми же людьми.

В тот период «Технолог» динамично развивался по всем направлениям, и во всех подразделениях была потребность в кадрах. Поначалу меня определили на должность старшего инженера в конструкторский отдел, в сектор станкостроения, но через полгода перебросили в службу пластмасс, в отдел литейной остнастки. В портфеле заказов отдела были проекты для таких гигантов Минтракторсельхозмаша, как Челябинский тракторный, Херсонский комбайновый, Алтайский моторный, «Ташсельмаш», Минский тракторный, и другие, менее крупные, но не менее интересные заводы.

Мне довелось поработать в некоторых из этих проектов на всех уровнях производства, начиная с конструирования оснастки, и вплоть до сдачи заказчику. Один из этих проектов, для Алтайского Моторного завода, впоследствии дал мне тему для диссертации.

…Наш оркестр мы назвали «Модуль». Хорошее, звучное слово с музыкальным и техническим содержанием. Теперь предстояло усердно поработать. Перво-наперво был нужен руководитель. Братья-лабухи навели нас на молодого композитора и пианиста Эдика Календарёва, дали адрес, и мы втроём, Гуткин, Асриянц, и я, пошли его обрабатывать.

Эдик жил в съёмной комнатке примерно 3х4 метра, большую часть которой занимали заваленный нотами рояль, колченогий столик, и железная солдатская кровать. Мы втроём заполнили остаток пространства, и Олег изложил суть визита. Наверное, мы выглядели не очень корректно, Эдик поначалу как-то напрягся, вроде даже испугался, но потом прозвучали знакомые имена и термины, дело пошло на лад, и мы договорились о первой репетиции.

Скажу сразу: Эдик был для нас подарком судьбы. А мы, соответственно, для него. Мы репетировали по два раза в неделю, и почти на каждую репетицию он приносил новую оркестровку. Он играл на рояле, тонко и умно импровизировал, и методично, от раза к разу, увеличивал сложность партитур. Педантично, с полной отдачей, учил нас всему, что знал сам, требовал качества и не допускал недоработок. Для него наш любительский big band стал экспериментальной лабораторией, где, к обоюдной пользе и удовольствию, он проверял свои новации в композиции и арранжировании. Сегодня Эдик живет в Америке, пишет музыку, оркеструет, играет, и преподает гармонию и импровизацию в Нью-Йоркской школе джазового искусства (YouTube edward kalendar). Мало кому из советских музыкантов довелось настолько преуспеть на родине джаза.

Наш «Модуль» зазвучал и в городе о нас заговорили. Постепенно состав пополнился крепкими ребятами, добавились солисты, утряслась программа. Мы играли на всех вечерах, фестивалях, давали выездные концерты, выступали на телевидении, но больше всего мы любили играть в своём родном НПО на Новый Год. В актовом зале профком накрывал столы примерно на триста человек, и мы давали двухчасовую концертную программу, а потом до утра играли джемсейшен, для себя, ну, и для танцев. Часть билетов выделялась для гостей, дважды Новый год у нас встречали югославские музыканты группы Караклаич, появилась даже шутка, что Радмила специально для этого приезжает на Новый Год в Ташкент.

В моей жизни эти буйные шесть лет, с 1966 по 1971, могут служить самой убедительной аргументацией в пользу синтеза работы и хобби, но и это время прошло, как проходит всё на свете. Некоторые наши духовики выросли и ушли в профессионалы, Олег продвинулся в НПО как администратор и перестал играть, Кандаурова перевели в Совет Министров, а я сдал кандидатский минимум и подался в аспирантуру. «Модуль» остался лишь на фотографиях и в воспоминаниях.

Израиль
Почти двадцать лет, с времени ухода из НПО, моё хобби пребывало в «спящем» режиме сугубо домашнего пользования. Не то, чтобы я совсем бросил играть и слушать, просто численно изменилось соотношение составляющих компонентов. Бремя лет, семья, работа, как-то не очень совмещались с игрой в кабаках и на танцах. Саксофон я оставил вообще, а на пианино поигрывал по настроению, от случая к случаю, в основном для гостей, и в редкие свободные минуты для себя.

Накатил 1990 год, страна начала разваливаться, и мы решили репатриироваться в Израиль. В то время мне было уже 49 лет, я имел двоих сыновей, (19 и 10), был доцентом и заместителем декана Автодорожного Института, так что решение это далось непросто. Наконец, после всех перипетий, страстей и сомнений, 30 ноября 1990 года, в пик алии, мы вчетвером оказались в аэропорту Бен-Гуриона, с $200 в кармане на всех, получили документы, пособие, и начали абсорбироваться. В то время из самолётов на землю Израиля ежедневно выпадало около 2500 душ «новых репатриантов», и не надо большого воображения, чтобы представить себе это цунами. Но Израиль стоял и принимал; он и не такое видывал, наш Израиль.

Нам была нужна Хайфа, где в Технионе был единственный в Израиле курс трибологии. Это была моя научная специальность, и мы с моим коллегой и другом ещё с времён НПО, профессором М.А. Левитиным, начали готовить проект для подачи на получение гранта.

Алия далась нам по полной программе, не было ни жилья, ни работы, ни иврита, ни денег. Не было никакого понятия о том, что же всё-таки происходит и где обрести точку опоры. Однако, мало-помалу из сплошного тумана стали проступать первые зыбкие контуры не очень-то светлого олимского будущего.

Десять первых дней мы вчетвером проютились в малюсенькой, 3х3, комнатке у наших ташкентских друзей Мельцеров, которые сами-то приехали всего на три месяца раньше, но для нас были уже как старожилы. Съёмное жильё было нарасхват, по Хайфе бродили оголтелые толпы бесприютных олим, и я стёр подошвы в поисках квартиры. Наконец нам повезло, нашлась приличная квартира на две семьи, и мы сняли её за бешеные деньги, пополам с другой, тоже ташкентской, семьёй. Начались суетливые олимские будни. Открыли счёт в банке, записались в больничную кассу, определились с ульпаном, школой, и мы с Мишей Левитиным приступили к осаде Техниона.

В этой нашей первой квартире меня ждал королевский сюрприз: в салоне стояло разбитое, но вполне рабочее английское пианино. Я начал понемногу играть, а поскольку других развлечений не было, обе семьи стали вечерами собираться в салоне, обсуждать проблемы, новости, и слушать Гершвина, Портера, Кармайкла…

В начале января 1991-го на нас посыпались иракские ракеты. Всему Израилю раздали коробки с противогазами, офицеры службы тыла провели необходимый инструктаж, и мы оказались участниками первой войны в Персидском заливе. Все предприятия продолжали работать как обычно, только во время воздушной тревоги надо было куда-то там заходить, а если некуда заходить — надевать противогаз. Мне это всё очень быстро надоело, и я просто перестал реагировать на сирены и участвовать в панике. Израильская зима оказалась тёплой и дождливой, и я вечерами выходил погулять со своим противогазом по пустому городу.

В марте всё закончилось, противогазы были закинуты на антресоли и в кладовки, и жизнь вошла в свой обычный режим. Мы ходили в ульпан, учили иврит, осваивали подходы к Техниону, и методически, с переменным успехом, штурмовали прочие бастионы абсорбции.

Как-то мартовским вечером мы вышли погулять по Адару. В угаре послевоенной эйфории бродили разноязыкие нарядные толпы красивых людей, кафе и рестораны бурлили бронебойной музыкой и ароматами восточной «диеты». Вальяжные бездомные коты уже осоловели от баснословно щедрых объедков, и с трудом ползали между мусорными баками. Наш младший, Андрей, с соседским сыном Лёнькой шныряли между прохожими, и с важностью обсуждали качества автомобилей различных фирм и моделей. Воздух представлялся настоем жасмина и хвои.

Пацаны догнали нас, и Андрей дёрнул меня за руку.

-Пахан, мы нашли тебе работу. Тут, в кафе, есть пианино, и хозяин ищет пианиста, играть по вечерам.

Слово «работа» в олимовской среде тогда было эквивалентно чему-то вроде «сим-сим, откройся». Денег катострофически нехватало, на счету была каждая агора; все, кто мог, пытались подработать любыми способами, и минимальная часовая оплата 4.73 шекеля считалась венцом удачи.

Кафе называлось «Капучино» и было в самом центре Адара, на углу улиц Вайцман и Герцеля. Небольшой, уютный зал, где-то на пятнадцать столиков, красивые занавески, бар, кухня, две девочки-официантки студенческого возраста, и в углу — крошечная, 1.5х2 метра, эстрада, а на ней — чёрное английское пианино, старое, как колесница Авраама. Невысокий, восточного вида, подтянутый, черноглазый хозяин лет около тридцати слегка пожал мне руку и завёл безнадёжный разговор на иврите. Пришлось перейти на английский.

— Do you have an experience?
— Thus, a small.
— Okay, let’s try.

О состоянии пианино следует промолчать, но попробовать было можно. Try so try. Я сыграл ему «Misty» Эррола Гарнера и «Smile» Чарли Чарлина. Зал был почти пустой, и я не стал стесняться в импровизациях. Результат меня ошеломил: три раза в неделю по пять часов, десять шекелей в час и ужин. Петь не надо. Андрей и Лёнька важно осмотрели зал, проверили состояние туалета, и мы дали коллективное согласие.

Хобби заработало в форсированном режиме. Трижды в неделю я облачался в костюм и галстук, и с восьми до двенадцати играл Гершвина, Керна, Кармайкла… У меня появилась своя аудитория, по большей части молодёжь, сформировался кое-какой постоянный репертуар, иногда перепадали чаевые.

Бывали вечеринки с публикой постарше, и я играл для них фрагменты из мюзиклов «золотого периода» по их просьбам. Какая-то весёлая старушка просила поиграть «Tea for two», напевала тему, и почему-то настойчиво хотела подарить мне скрипку. Регулярно приходил суровый старик в шейном платке, брал стакан молочного коктейля, и, к неудовольствию официантов, сидел с ним целый вечер за ближайшим столиком. Он ритмично покачивал головой в такт музыке и что-то бормотал. Когда народу не было, повар-грузин просил поиграть «Тбилисо» и вытирал глаза.

Как-то раз подошла худенькая рыженькая девчушка лет двадцати, и попыталась завести разговор. По итогам нашего корявого трёхязычного диалога выяснилось, что её зовут Михаль, отец у неё из Ленинграда, а мать — сабра, зубной врач. Отец тоже зубной врач и скульптор-любитель. Ему как-бы близки проблемы алии, и он ищет знакомств с творческими олим. Она спросила, кто я, и я сказал: инженер-механик, доктор наук. На другой день она пришла опять и сказала, что отец хочет прийти и со мной встретиться.

Его звали Саша Киржнер, он пришёл на следующий день, ко мне домой, с другом-журналистом и фоторепортёром. Два часа они брали у меня интервью, а через неделю в местной газете «Кольбо» появилась подробная статья на три полосы, с фотографиями.

Статья была явно заказная, и называлась как-то странно: «Американский агент в русском джазе». Журналист, по имени Рами Розен, красноречиво изложил суть проблем Большой алии, слегка посетовал на временные трудности, и привёл меня как пример их терпеливого преодоления. Статья дышала сдержанным оптимизмом и заканчивалась бодрой фразой о том, что назавтра «доктор Борис Шамшидов выходит на работу в Технион».

Так что, когда мы Мишей Левитиным наконец пробились в Технион, и наш шеф-профессор Ицхак Этцион стал представлять нас в секретариате факультета, ему сказали, что всё про нас уже знают, и быстро оформили. Ицхак взял у них эту газету, и приобщил её к материалам нашей, только что организованной, трибологической лаборатории.

…Саше Киржнеру было тогда уже около шестидесяти пяти лет. Он не любил пустых разговоров, и включился в абсорбцию Большой алии по мере своих сил и возможностей. На своей вилле, в Йокнеаме, он собирал до семидесяти человек своих друзей–израильтян, брал с них по тридцать шекелей, и на эти деньги приглашал музыкантов и певцов из числа «новых олим», способствуя таким образом взаимопроникновению культур.

После того интервью мы с ним крепко подружились семьями, и я помогал ему во всём, и как только мог. Его жена Рина, сабра, была его правой рукой; она полностью приняла на себя весь груз организации этих вечеров: приглашала артистов, публику, делала кофе, чай, и вела концерт. В саду перед балконом мы ставили стулья для зрителей, а на сам балкон выкатывали пианино и использовали как сцену.

Вечера эти становились всё более популярны. И впрямь: обстановка почти домашняя, в саду и в доме — настоящий музей, кругом Сашины скульптуры, аромат апельсиновых рощ, почти все между собой знакомы, приглашенные артисты, все как один, высокого уровня — элитарный клуб, да и только!

Раз в перерыве, когда народ пошёл попить чай и пообщаться, я сел за пианино, и стал перебирать аккорды. Смотрю, рядом стоит какой-то седой, худощавый сабра лет за шестьдесят, и внимательно слушает.

— А «Solitude» знаешь?, — спрашивает, на иврите. Я сыграл.

— А «Star dust»?

Ну, тут уж мне было где разгуляться. А он стоит и слушает внимательно.

— А ты кто, вообще?

Я рассказал вкратце. Механик, доктор наук, приехал в 1990-м, из Ташкента, работаю в Технионе, живу в Хайфе, женат, детей двое, и т.д. Он сказал, что его зовут Али Зив, что любит и немного играет джаз, что у него завод, дал номера телефонов и пригласил заглядывать. Завод оказался в десяти минутах езды от моего дома, и я стал навещать его, на праздники или просто так, по дороге. Приятный оказался мужик, душевный и весёлый, только всегда куда-то торопился, как и большинство сабр. Потом мне рассказывали, что в молодости он был известен как лучший инженер всего севера Израиля.

В 1996-м я оставил Технион, и пару лет работал в кое-каких краткосрочных проектах. В конце 98-го кончился очередной проект, и надо было опять что-то искать. Я позвонил Али, и он пригласил меня на интервью, к 9-ти утра и в рабочей одежде.

Это странное интервью длилось три дня. Завод специализировался на массовом производстве деталей для электронной промышленности, и был плотно напичкан высокоточным металлорежущим оборудованием. Все работники, кроме управления, были наши, из последней алии. Иврита практически не было слышно.

Али стал водить меня по заводу. Подошли к какой-то нестандартной машине, Али сказал, что она не обеспечивает заданной по чертежу точности, что его наладчик сегодня не вышел на работу, и попросил меня помочь разобраться, в чём дело. Я быстро нашёл причину, пару часов повозился, и машина заработала нормально.

Было ещё несколько анологичных просьб, пришлось даже самому поработать на фрезерном станке (фрезеровщик, видите ли, тоже не вышел на работу), и к концу третьего дня мне было объявлено, что меня берут на должность инженера с приличной зарплатой и всеми социальными условиями. Это намного превосходило мои самые радужные надежды.

Когда мы вышли из комнаты для совещаний, Али спросил, интересно ли мне знать, как я сюда попал. Я ответил, что да, интересно, и даже очень.

— Когда я услышал, как ты играешь, понял, что в голове у тебя что-то должно быть. (Кше шамати, эйх ата менаген, иванти, ше ба рош шельха царих лехиёт машу. — (иврит).

Вот и всё. Круг замкнулся, Армянское Радио в очередной раз ошиблось. Сегодня мне 75, моё хобби снова в «режиме для домашнего пользования», и, повидимому, уже — навсегда. Хотя? — Как знать, ещё не вечер!

Институтский фестиваль. Е.Уманский, В.Федорищев, Б.Шамшидов. Ташкент, ТИИИМСХ, 1959

На вечеринке у Саши Киржнера. Йокнеам, 2004

Фрагмент из статьи в газете «Кольбо». Хайфа, 1991

«Модуль». Б.Шамшидов — в середине, в группе саксофонов. НПО «Технолог», Ташкент, 1970

«Модуль» на Республиканском джаз-фестивале. Дирижирует Э. Календарёв. Театр им.Свердлова,Ташкент, 1970

Новогодний джемсейшен. Е.Уманский, Б.Шамшидов, Здравко Могаич (Из группы Радмилы Караклаич). Ташкент, НПО «Технолог», ночь 1968–1969

Саша Киржнер. Йокнеам, 2001. Фото из архива автора

Первая в Израиле лаборатория трибологии. М.Левитин, Б.Шамшидов. Хайфа, Технион, 1993

Борис Шамшидов, Али (Аарон) Зив. Чикаго, 2004

Первая репетиция «Модуля». В нижнем ряду: слева — Б.Шамшидов; справа — О. Асриянц

Б.Шамшидов, А.Киржнер. Йокнеам, Вилла-музей А.Киржнера «Сад скульптур». 1994

Примечания

1. Сабра— дословно с иврита — плод кактуса. В переносном смысле — уроженец Израиля.
2. Алия — восхождение. Используется в понятии «репатриация в Израиль».
3. Оле хадаш — новый репатриант. Обычно подразумеваются репатрианты девяностых.
4. Ульпан — дословно — студия. Так называются в Израиле курсы иврита для новых репатриантов.
5. Адар — район нижней Хайфы.

Источник (Клуб Берковича «Заметки по еврейской истории»).

Поздравляем заранее, юбилей 16 июня. Хочется напомнить, что это Маргарита Ивановна установила, что Ташкенту не 2000 лет, а 2200. Раскопки городища Шаштепа показали формальные признаки города — религиозный храм, склады, торговые помещения, дом правителя, военная охрана города и т.д.  На фотографиях — церемония юбилейного гашения марок в честь 2200-летия Ташкента, август 2009 года.

Из Википедии:

Маргарита Ивановна Филанович родилась 16 июня 1937 года в Ленинграде^[1]. Отец девочки погиб на фронте Великой Отечественной войны. Ребёнком находилась в городе в период Блокады, впоследствии семья была эвакуирована по «дороге жизни». После вывоза из блокады проживала в Сибири, затем в Белоруссии и, наконец, оказалась в Ташкенте, где окончила среднюю школу. В годы учёбы заинтересовалась историей региона^[2].

М. И. Филанович поступила на исторический факультет Среднеазиатского государственного университета^{[ком 1]}, где в тот момент действовала единственная в Средней Азии кафедра археологии. Кафедрой руководил М. Е. Массон, ставший научным руководителем молодого историка^[2]. Окончила учебное заведение с отличием в 1959 году^[1][2].

По рекомендации научного руководителя М. И. Филанович занялась исследованием городища Гяуркала, которое представляет собой часть комплекса руин древнего Мерва^[2].

До 1970 года работала в Институте истории и археологии (Ташкент)^{[ком 2]}. В 1970 году, когда был организован Институт археологии в городе Самарканде, перешла в это учреждение, и с 1973 года на протяжении 15 лет являлась его учёным секретарем^[2].

Поступила в аспирантуру и по материалам проведённых раскопок в 1974 году защитила диссертацию на получение степени кандидата исторических наук «Древний Мерв в свете изучения стратиграфии городища Гяуркала»^[1][2].

В 1967 году, в связи с сильным землетрясением (1966) и последующим восстановлением Ташкента, для археологического мониторинга городских новостроек создаётся Ташкентский археологический отряд. М. И. Филанович вступает в состав отряда, и после выхода на пенсию его руководителя В. А. Булатовой в 1975 году^[2] (по другим данным — в 1974^[3]) — возглавляет его. Исследованиями научного коллектива были охвачены практически все археологические памятники на территории Ташкента^[2]. В 1979 году отряд реорганизуется в постоянно работающую Ташкентскую археологическую экспедицию^[3].

Занималась исследованием и других городищ Узбекистана (Канка, Афрасиаб)^[2].

В октябре 1985 года группа археологов, исследующих проблему «Истоки и развитие урбанизации Центральной Азии по материалам археологических исследований в Узбекистане», в число которых входила М. И. Филанович, была удостоена Государственной премии Узбекской ССР имени Беруни в области науки и техники^[4].

В настоящее время занимает должности ведущего научного сотрудника Института археологии Академии наук Республики Узбекистан^[5] и старшего научного сотрудника Института истории при Национальном университете Узбекистана имени Мирзо Улугбека^[1].

Научная работа

Научные интересы М. И. охватывают историю, археологию, древней и средневековой Средней Азии, историческую топографию городов, изучение религиозных культов соответствующей эпохи^[1][2].

К 2012 году авторству М. И. Филанович принадлежало свыше 200 публикаций, в том числе, около 20 монографий^[2]. Кроме того, она многократно выступала в роли научного редактора и рецензента. М. И. Филанович является заместителем редактора журнала «Oʻzbekiston tarixi» — «История Узбекистана» и членом координационного совета по диссертациям при Высшей аттестационной комиссии^[2]. Входила в состав авторов и редакционной коллегии 1-го (1983)^[6] и 3-го (2009) изданий энциклопедии «Ташкент»^[7].

Участвовала в многочисленных международных конференциях и симпозиумах, по приглашению читала лекции в Высшей нормальной школе (École normale supérieure) Парижа^[2].

Исследования

 

Маргаритой Филанович были изучены этапы формирования и развития городского ядра древнего Мерва, выявлены эпохи подъёма и упадка исторического поселения^[2].

Усилиями Ташкентской археологической экспедиции, участником и, впоследствии, руководителем которой стала М. И. Филанович, удалось собрать большой массив информации историко-культурного и топографического характера в условиях активной застройки городской территории, затрагивавшей культурные слои. Были обследованы практически все расположенные здесь археологические поселения. Научный коллектив опубликовал монографии «Древний Ташкент» (1973) и «Древности Ташкента» (1976)^[2].

В ходе дальнейших работ в состав реорганизованного отряда вошли также специалисты по периодам каменного и бронозового веков; был поставлен вопрос о возрасте городской культуры. М. И. Филанович обратила внимание на Шаштепа как перспективный объект для изучения её древнейших этапов. В 1982 году издаётся коллективный труд «У истоков древней культуры Ташкента», а в 1983 году — монография её персонального авторства «Ташкент. Зарождение и развитие города и городской культуры». В этом же году под эгидой ЮНЕСКО состоялось празднование 2000-летнего юбилея республиканской столицы, который дал начало и другим исследованиям по датировке древних городов в Узбекистане^[2].

 

М. И. Филанович выступила организатором Ташкентской археологической базы с музеем и библиотекой, которая стала фундаментом для созданного позднее Ташкентского отдела Института археологии Академии Наук Узбекистана^[2].

Накопление археологического материала позволило М. И. Филанович сформулировать ряд идей об истории оформления Ташкентского оазиса, которые получили научное признание в Узбекистане и за его пределами. В продолжение исследований начало городской культуры на ташкентской территории было удревнено на два века. Обновлённые научные представления были отражены в монографии «Древняя и средневековая история Ташкента в археологических источниках» (2010)^[2]. Исходя из комплекса археологических материалов, позволяющих датировать возраст древнейшей городской культуры на Шаштепа, и с учётом изучения городища Мингурюк, в 2009 году прошли празднества 2200-летнего юбилея столицы. Постановление о праздновании было вынесено на 34-й сессии Генеральной конференции ЮНЕСКО и утверждено Президентом Узбекистана И. А. Каримовым^[2][8][9].

Другая деятельность

М. И. Филанович поддерживает сотрудничество с кафедрой археологии исторического факультета Национального университета^[2] (в настоящее время археологическое направление представлено на факультете в составе единой кафедры с этнологией)^[10], Ташкентским исламским университетом и Республиканским центром подготовки гидов для иностранных туристов^[2].

Наряду с научными публикациями, М. И. Филанович принадлежат научно-популярные работы, статьи и интервью для газет, авторские циклы телепрограмм и радиопередач для широкой аудитории. Кроме того, она выступала в роли консультанта фильмов^[2].

Увлечения

М. И. Филанович активно занималась спортом. Со времени учёбы в университете увлекалась конным спортом, по которому имеет 1-й разряд, и пинг-понгом. Совершила полёт на планирующем аппарате над городищем Канка. Другим хобби учёной является цветоводство^[2].

Награды

За плодотворную научную и общественную деятельность М. И. Филанович удостоена ряда узбекистанских и зарубежных наград^[2]:

• Государственная премия Узбекской ССР имени Беруни в области науки и техники (1985)^[2][4]
• Орден «Дустлик»^[2]
• Медаль «Шухрат»^[2]
• Орден Академических пальм (Франция)^[2]

Также отмечена знаком «Жителю блокадного Ленинграда» (от Ленинградского Горисполкома)^[2].

Монографии

• Филанович М. И. Ташкент. Зарождение и развитие города и городской культуры. — Ташкент: Издательство «Фан» Узбекской ССР, 1983. — 232 с. — 1000 экз.
• Мукминова Р. Г., Филанович М. И. Ташкент на перекрёстке истории (очерки древней и средневековой истории города) / Отв. ред. д. и. н. Д. А. Алимова. — Ташкент: «Фан», 2001. — 116 с. — 1000 экз. — ISBN 5-648-02794-X.
• Филанович М. И. Древняя средневековая история Ташкента в археологических источниках / Отв. ред. Э. В. Ртвеладзе. — Ташкент: «Фан», 2010. — 312 с. — 1000 экз. — ISBN 978-9943-01-503-6.
• Алимова Д. А., Филанович М. И. Тошкент тарихи (қадим даврлардан бугунги кунгача). История Ташкента (с древнейших времен до наших дней). — Тошкент: «ART FLEKS», 2009. — 192 с. — 5000 экз. — ISBN 978-9943-301-08-5.

Коллективные (соавтор)

• Древний Ташкент / Отв. ред. канд. истор. наук И. Ахраров. — Ташкент: Издательство «Фан» Узбекской ССР, 1973. — 144 с. — 1500 экз.
• Древности Ташкента / Отв. ред. акад. АН УзССР Я. Г. Гулямов. — Ташкент: Издательство «Фан» Узбекской ССР, 1976. — 132 с. — 1200 экз.
• У истоков древней культуры Ташкента / Отв. ред. канд. истор. наук Шишкина Г. В. — Ташкент: Издательство «Фан» Узбекской ССР, 1982. — 132 с. — 1000 экз.

А. Ходжаев

На днях мне в руки попал один  любопытный документ. Приведу его полностью:

Председателю правления НКХ «Узбекнефтегаз» господину Султанову А.С.

Уважаемый Алишер Саидаббасович!

Позвольте выразить Вам своё глубокое уважение и почтение с пожеланием доброго и крепкого здоровья, благословенных успехов во всех Ваших трудах и начинаниях, неизречённой помощи Всевышнего!

Ташкентская и Узбекистанская епархия просит Вас, по возможности, оказать благотворительноую помощь в приведении в порядок территории и сооружении ограждения на православном христианском кладбище, расположенном в посёлке Жанубий Оламмушук нефтчилар Жалал-Кудуксого райна Андижанской области, которое в настоящее время находится в крайне заброшенном и неухоженном состоянии.

Но ведь общеизвестно, что в преемственности и доброй молитвенной памяти о предках проявляется нравственная сущность и духовная сила современного поколения.

Милостью Всевышнего, Вам дано очень искреннее, отзывчивое сердце, готовое откликнуться состраданием и помощью ближним. Высоко ценю Вашу милость и человеколюбие. Во все времена добрые начинания Церкви Христовой поддерживались благотворителями, готовыми творить милость во благо людей, вне зависимости от национальности и вероисповедания. Приведение в порядок кладбища является одним из таких добрых начинаний.

Ваше благотворительное деяние, безусловно, принесёт молитвенную благодарность людей, а Вам за вашу милость Всевышний пошлёт великое множество различных благ, долгоденствие и процветание. Надеюсь на ваш положительный и искренний отклик и дальнейшее плодотворное сотрудничество с Ташкентской и Узбекистанской епархией.

Да хранит Вас Всевышний во все дни жизни Своей благостью и милостью!

С глубоким уважением, Викентий — митрополит Ташкентский и Узбекистанский, Глава Среднеазиатского Митрополичьего Округа.

Вот такой проникновенный, затрагивающий сердце, текст послания!

Я, естественно, заинтересовался причинами возникновения этого волнующего письма и выяснил, что в 1945 году в посёлке Южный Оламмушук Андижанской области стала разрабатываться нефтедобыча, в связи с чем в Узбекистан прибыла большая группа специалистов из разных концов Советского Союза. Со временем все они ушли в мир иной и были захоронены на местном кладбище. Их дети и внуки разъехались по разным концам России и Украины, а погребения, увы,  остались без надлежащего присмотра.

В прошлом году группа почётных нефтяников в составе десяти  узбеков решили облагородить кладбище и обратились за финансовой помощью в правление «Узбекнефтегаза», а заодно поставили в известность о своих намерениях местную православную епархию.

И им пошли навстречу — было выделено около 200 миллионов сумов на строительство специального портала для входа на кладбище, а также благоустроены все могилы.

9 мая — в день Памяти и Почестей данные культовые сооружения будут официально открыты, но уже сейчас идут благодарственные письма и телеграммы от потомков первых нефтяников. В них подчёркивается, что инициаторы и исполнители этого проекта и есть истинное  лицо доброго и толерантного узбекского народа.

Это дорогого стоит!

А.Ходжаев  

Источник.

Tashkent Retrospective:  Трудно поверить... Это было 50 лет назад...

Доктор исторических наук Дамир Исхаков из Татарстана рассуждает о том, кто нынче может претендовать на наследие Золотой Орды

Политиков и ученых все больше привлекает империя Улус Джучи или Золотая Орда. В советское время рассуждать об этом было неактуально. После сталинского определения, что Золотая Орда это кочевое, рыхлое, паразитическое государство, желающих претендовать на нее не осталось.

Всерьез начали разрабатывать тему  только после роспуска  СССР.

Так, южные казахи Старшего жуза больше связаны с Чагатайским улусом (часть Монгольской империи в Центральной Азии), где была выше роль монгольского компонента. В большей степени на золотоордынское наследие претендуют северные казахи, принадлежавшие к Младшему и Среднему жузам.

Кроме казахов, конечно, могли бы претендовать и узбеки. В 60-е годы там писали об этом. Вышла известная книга Бури Ахмедова «Государство кочевых узбеков», посвященная истории Шибанидов в XV веке (Шибан — младший брат Батыя.) Но поскольку в Узбекистане очень сильно увлеклись Тимуридским государством, этот сюжет отошел для них на второй план. Впрочем, полностью отключиться не получается, ведь сам термин «узбек» был привнесен в Среднюю Азию золотоордынцами, которые подчинялись Шибанидам.

С точки зрения европейцев все золотоордынцы — татары. И казахский просветитель Чокан Валиханов (сам чингизид по происхождению) говорил, что казахи выделились из «батыевских татар». Но у современных ученых из Казахстана немного другие подходы.

Часть из них считает, что к Золотой Орде следует относиться также как к Древней Руси, которая была общей родиной русских, украинцев и белорусов. Что не следует особенно выпячивать роль какого-то одного народа.

Как показывают исследования, многие племена, зафиксированные в Золотой Орде, есть и у казахов. Но эти же племена есть у башкир и узбеков. Их следы можно найти у татар. Из 92 племен, которые известны среди кочевников восточной части Золотой Орды у казахов их примерно 20. Остальные тянут к югу в Чагатайский улус и в другие регионы.

В свою очередь современные монголы предпочитают не замечать, что в Великом Монгольском государстве с самого начала в большом количестве были представлены тюрки. Хотя персидский историк Рашид да-Дин прямо говорил, что многие тюркские племена, после усиления Чингисхана, приняли имя монголов.

Татары долго воевали за то, чтобы в федеральных учебниках не было термина «монголо-татарское иго». Они достигли успеха. Но одновременно с «игом» исчезли и «татары». Сейчас в учебниках можно найти только понятие «ордынцы», и непонятно каким образом из этих ордынцев затем возникают татары, которые были населением Крымского ханства, Казанского ханства, Астраханского и других ханств

На самом деле, термин «мэн-да» — то есть «монголо-татары» многократно встречается в китайских источниках. И вряд ли он был искусственно привнесен китайскими чиновниками. Скорее всего, китайцы зафиксировали реальное положение двухкомпонентности формирующегося этноса. Различные группы, с которыми воевали монголы и которые они включили в свою империю, были тюркскими по происхождению. Это найманы, меркиты, кереиты, белые татары — онгуты, джалаиры. Значительная часть тюрков, оказавшихся рядом с монголами, была связана с древними татарами.

Кем были и откуда произошли древние татары?

Есть точки зрения, что они были монгольского или даже маньчжурского происхождения, но есть все основания считать древних татар тюрками, а отнюдь не монголами. Татары были элитной, царственной группой еще со времен Тюркского каганата. Как писал Рашид ад-Дин, татары были покорителями и владыками большой части монгольских племен и областей. Племя найманов было частью татар, как об этом позволяют судить данные авторов XIII века Джузджани и Ибн ал-Асира. Меркиты. Другие племена, завоеванные Чингисханом, тоже имели татарское происхождение. Получается, что уже на первом этапе своего становления, Монгольская империя вобрала в себя татарский компонент.

С еще большей частью татар монголы столкнулись, когда стали покорять земли к западу от Монголии. В 1207 году старший сын Чингисхана Джучи отправился на завоевание Алтая и бассейна Иртыша. А на этой территории находились наследники Кимакского каганата, где правящими племенами были татары. Еще в XI веке кимаки принимают ислам. Позже кимаки становятся военной элитой государства Хорезмшахов, и у последних хорезмшахов матерями были кимакские принцессы. Сам Джучи родился после того, как его мать Бортэ освободили из меркитского плена, и всю жизнь над ним довлело «меркитское проклятие». При таком стечении обстоятельств неудивительно, что русские и западноевропейские авторы называли наступающую с востока армию татарами, а не монголами.

Ранняя история Улуса Джучи проявлялась и позже. Из источников известно, что будущего хана Берке воспитывали мусульмане, а его личные владения располагались в Средней Азии. Я думаю, что гвардия Берке состояла из кимаков, которые были очень воинственным народом. Когда Берке стал ханом, он привел их в Поволжье.

По нашему мнению татарами называли воинское сословие Золотой Орды. Это группа, составлявшая основу армии. Группа, структурированная на сотни, тысячи и тумены, которая была представлена в политической системе через племенную аристократию. Благодаря нашему американскому соотечественнику Юлаю Шамильоглу мы знаем, что в татарских ханствах ханов поднимали племенные беки. Это четыре карачибека кланов Аргын, Барын, Ширин Кипчак, и один из них — беклербек был командующим армией. Вот это армейское сословие и есть татары.

Кем были средневековые узбеки

Автор начала XVI века Рузбихан писал, что три племени относились к узбекам. Это Шибаниды, казахи и мангыты т. е. ногайцы. То есть узбеками называли все население восточной части Улуса Джучи, и это имя выводили от хана Узбека (годы правления 1313—1341, период высшего расцвета Золотой Орды.). Это подданные хана Узбека, «узбекиане» или «узбековцы». И это свидетельствует, что войсковые подразделения хана Узбека, в большей части состоявшие из кочевников, были локализованы на востоке. Поэтому восточная часть с некоторых пор играла более важную роль в золотоордынских делах.

После распада Улуса Джучи там образуется государство хана Абулхайра — потомка Шибанидов, которое узбекская историография называет государством кочевых узбеков. Но когда распалось и само государство Абулхайра, стала разделяться узбекская этническая общность. Возникли разные этногенетические линии: ногайцы, казахи и та часть узбеков, которая затем ушла в Среднюю Азию. Я бы предложил формулу, что казахи и узбеки выделились из состава татар, но не из современных татар, а из средневековых, которые были государствообразующим народом Золотой Орды.

Без Шибанидов невозможно объяснить историю узбеков, но с ними связаны и казахи. С другой стороны, узбеки больше всего претендуют на тимуридское наследие, но южные казахи тоже связаны с тимуридскими государствами. Приходится производить весьма тонкое размежевание, что не так-то просто.

Например, киргизы стараются создать стройное обоснование своего происхождения от енисейских кыргызов. Казалось бы, им не до Золотой Орды. Но есть источниковые данные, что главный герой киргизского эпоса Манас был кипчаком. Не всем киргизским исследователям такие данные нравятся.

Скелеты в шкафу

Во время своей последней поездки в Бишкек я рассматривал большую таблицу племен киргизов и заметил весомую долю найманов. Поскольку найманы тесно связаны с древними татарами, то и киргизская история начинает смотреться, чуть иначе, чем

Чтобы понять разнообразие моделей, можно привести в пример Чагатайский улус, где было больше монголов, и утвердился этноним «могулы». Потом эти могулы ушли из Средней Азии в Индию и создали там государство Великих Моголов, которое просуществовало до прихода англичан.

Однажды я был на большой дискуссии о создании общего учебника тюркской истории, которая проходила в Тюркской академии в Астане. Были ученые из Турции, Азербайджана, Узбекистана, Казахстана и Кыргызстана. По соглашению между министерствами народного образования этих стран, курс общетюркской истории должен преподаваться в школах. Но даже при трактовке средневековой истории, разногласия слишком существенные.

И если европейцам в итоге удалось написать общую историю Европы, хотя там тоже полно скелетов в шкафу, у среднеазиатских народов этот этап еще впереди.

И здесь возникает вопрос о позиции России. Если смотреть на Орду, как на враждебную силу, которая только угнетала русских, то Москва сама себя лишает ценного политического инструмента. А ведь через татар Россия могла бы стать участником не только интеллектуальных дискуссий, но и процессов формирования национальной идентичности у ближайших соседей. Тем более, что среди русских историков немало разбирающихся специалистов. Многие писатели сейчас активно осваивают золотоордынское пространство. Но ничего этого нет на официальном уровне.

Источник.

Опубликовала Юлия Пелипай

Самоназвание — казах, устаревшее — киргизы, киргиз-казаки, киргиз-кайсаки. Народ, основное население Казахстана. Казахский язык относится к северно-западной, или кипчакской, подгруппе тюркской группы алтайской семьи. Верующие — мусульмане-сунниты. В прошлом у казахов большую роль играли шаманизм и культ предков.

Казахи в Узбекистане:

1926 г. — 106 980
1979 г. — 620 136
1989 г. — 808 227
2000 г. — 990 022

Казахи — один из крупнейших тюркоязычных народов, занимающих по численности в Средней Азии третье место среди национальностей, не имеющих здесь своей автономии. Происхождение и точный смысл самоназвания «казахи» не установлены. Существует много гипотез. Одни говорят, что это название объединения нескольких племен (каспии, саки, кеоги, хазары), другие (А. А. Семенов) связывают его происхождение с «xasaq tengen» (повозка на колесах); казахские легенды производят его от племенного тотема — «каз» (гусь), «ак» (белый), видоизмененного в имя девушки, легендарной родоначальницы казахского народа. Дореволюционные этнографы производят слово «казах/к/» как «вольный человек», «свободный», «ушедший от своего рода».

В Узбекистане сосредоточено подавляющее большинство проживающих в Средней Азии казахов (82,8% по переписи 1970 г.). Основная масса их (93,2% всего казахского населения республики) сосредоточена в Республике Каракалпакстан, Ташкентской, Бухарской и Сырдарьинской областях.

По характеристике автора энциклопедического издания «Туркестанский край» В. И. Масальского, «киргизы (казахи — В. Г.) одарены хорошими умственными способностями, и учение дается им нетрудно… Способность к восприятию внешних впечатлений, в особенности же к запоминанию событий, людей и природы, у киргизов весьма значительна, усвоение же отвлеченных понятий дается им гораздо труднее. Киргиз отличается живым, общительным и веселым характером; он находчив, сообразителен и сравнительно честен, но лукав и хитер. Добродушие, гостеприимство и уважение к старшим принадлежат к числу коренных качеств киргиз.

Отличительной чертой киргиза является любовь к поэзии и умение излагать свои мысли не только ясно и изящно, но и красноречиво. Отсюда высокое развитие устной народной литературы, отличающейся богатством и разнообразием.»

Издавна казахи имели многочисленные политические, экономические и культурные связи с народами Средней Азии. Рассмотрим лишь те из них, которые подводят нас к вопросу о расселении казахов на территории нынешнего Узбекистана.

В Казахстане уже в XVI в. наметилось деление на три обособленных кочевых района: Семиречье, Центральный и Западный Казахстан. Эти районы у казахов назывались жузами: Улу Жуз (Старший Жуз), кочевавший в Семиречье (юг, юго-восток современного Казахстана); Орта Жуз (Средний Жуз), расселившийся на территории Центрального Казахстана (имели зимовки по среднему течению реки Сырдарьи, летовки — по притокам Тобола, Ишима, Сары-су, в степных районах Центрального Казахстана) и Киши Жуз (Младший Жуз), владевший Западным Казахстаном (его зимовки были в Приаралье, в низовьях Сырдарьи, на плато Устюрт, на полуострове Мангышлак, в низовьях Урала, а летовки — в верховьях Тобола, по Иргизу, в Мугоджарских горах).

Границы жузов были весьма условными и приближались к границам среднеазиатских ханств — Бухарскому, Кокандскому и Хивинскому. Они могли изменяться под воздействием различных внешнеполитических факторов. В частности, вследствие агрессии со стороны Джунгарского ханства в начале XVIII в. произошло вытеснение казахов Старшего Жуза с их кочевий в Семиречье. Опасность, грозившая казахам с юго-востока, заставила, с одной стороны, часть их устремиться в Бухару, с другой стороны, казахи Старшего Жуза потеснили кочевья казахов Младшего и Среднего Жузов, в результате чего они прикочевали ближе к российским границам.

В 1723 г. джунгары захватили всю территорию кочевий Старшего Жуза. Казахи пережили неслыханный погром, надолго оставшийся в памяти народа, как «год великих бедствий» (ак табан шубранды). В поисках спасения часть казахов бежала к границам России, другая устремилась в Мавераннахр. Свыше 150 тыс. семей казахов, обращенных в бегство в сторону Самарканда, так и остались здесь на жительство, расселившись в Ташкентском, Ферганском, Самаркандском, Хивинском и Бухарском владениях.

Казахские ханы вели упорную борьбу с Бухарским ханством за города по Сырдарье и ее притокам, в частности за Ташкент. В 40-е гг. XVIII в. во владения Ташкента входила значительная часть южноказахстанских степей, а северная граница Ташкента проходила где-то за современным г. Джамбулом.

В начале XIX в. между Ташкентом и Хивой нередко возникали вооруженные конфликты из-за некоторых казахских родов Среднего Жуза, которые кочевали по восточной стороне Аральского моря. Сами они признавали себя подвластными Ташкенту, в то время как Хива считала их своими подданными. В начале 20-х гг. они активно расселяются в степном Канимехском районе Бухарской области, где в 1925 г. был создан Казахско-Каракалпакский автономный район, в котором проживало 20268 казахов.

По переписи 1920 г. в Туркестанской АССР проживало 1091925 казахов. После нацразмежевания в 1926 г. в Узбекистане осталось 107 тыс. казахов. По данным переписи населения 1939 г., число казахов, проживающих здесь, составляло уже 305,4 тыс. чел. Увеличение связано с тем, что в 1936 г. в состав Узбекистана вошла Каракалпакская автономная республика, где проживало значительное количество казахского населения, а также с голодом в Казахстане в 1933 г., вызванным насильственной коллективизацией, что способствовало миграции казахов на территории соседних среднеазиатских республик. По переписи 1959 г. в Узбекистане насчитывалось 335,3 тыс. казахов; в 1970 г. их здесь проживало 476,3 тыс.

По сравнению с 1959 г., общее количество казахов в Узбекистане возросло в 1,4 раза. Такой высокий прирост вызван тем, что за межпереписной период в состав Узбекистана была передана часть территории Чимкентской области Казахстана. По приблизительным подсчетам, это составило около 80 тыс. казахов (теперь эти районы возвращены Казахстану). В 1989 г. в Узбекистане проживало 808987 казахов, в т. ч. в Ташкенте — 30166.

Традиционно казахи занимались кочевым животноводством. Из ремесел — в первую очередь, обработкой шерсти, изготовлением войлока, из которого делались кошмы и ковры, покрытия для юрт, матрацы и подушки, сумки, одежда (шапки, плащи, кафтаны, чепраки и покрывала седел верховых лошадей). С этим ремеслом тесно связана и обработка кожи, из которой делали колчаны для стрел, воинские пояса, обувь и сосуды, конскую упряжь и седла. Кожа художественно украшалась тиснением.

Славились казахские резчики по дереву, продававшие свою продукцию в Сырдарьинскую, Бухарскую области и Приаралье. Сюда ходили большие караваны, нагруженные юртами, арбами, посудой и хозяйственной утварью, в которой нуждались сырдарьинские казахи-земледельцы.

Резное дерево широко использовалось для колонн и дверей культовых зданий сырдарьинских городов, свидетельствуя о распространении у казахов художественной обработки дерева.

Источники отмечают особое искусство казахских ювелиров — «зергеров», работавших с золотом, серебром, самоцветами и владевших мастерством холодной и горячей чеканки, ажурной техники.

Эпизодические случаи перехода к оседлой жизни активизируются в конце 20-х — начале 30-х гг. XX в. в значительной степени благодаря принудительной системе, навязанной Советской властью. В 1929 г. создаются первые земледельческо-скотоводческие объединения, преобразованные затем в колхозы и совхозы. Эта политика привела к кризису 1930 г., усиленному засухой, в результате чего от голода погибли сотни тысяч казахов. Значительная их часть была вынуждена мигрировать в Китай.

С переходом к оседлому образу жизни появились квалифицированные агрономы, трактористы и рабочие МТС. В 1932 г. на предприятиях республики насчитывалось 1 435 рабочих-казахов. В 1934 г. только в Ташкенте из сельской местности на строительство привлекаются 643 чел. В эти годы казахи составляли основной потенциал рабочих из национальных меньшинств республики. В отдельных районах создавались казахские сельсоветы, школы с казахским языком обучения, казахский детский дом.

В последующие годы растет число казахов, живущих в городах, в первую очередь в Ташкенте. Они работают в промышленности, науке, культуре. В довоенном Ташкенте функционировал казахский театр. В этот процесс активно включаются женщины-казашки, в первую очередь как врачи, артистки. Одна из первых казашек-врачей — акушер-гинеколог Умми Гульсум Асфандиярова работала в Ташкенте, Папе, Хорезме; гинеколог Зайнаб Садыковна Абдурахманова — в Ханабаде.

Сегодня в Узбекистане функционирует около 600 средних школ для детей казахов, а в Ташкентском педагогическом университете им. Низами открыт факультет казахской филологии. В Сырдарьинском, Джизакском, Нукусском и Навоийском пединститутах действуют отделения, где обучение ведется на казахском языке. Во многих вузах и техникумах республики прием вступительных экзаменов для казахской молодежи проводится на родном языке.

На Ташкент и Ташкентскую область регулярно ведется трансляция программ Казахского телевидения, радиовещания на казахском языке, выходит газета «Нурлы жол». Организованы передачи Узбекского телевидения на Казахстан.

Казахи вносят достойный вклад в науку и культурную жизнь республики. Известны научные труды историка В. А. Туленбаева, этнографа В. X. Шалекенова, работы архитектора М. Джандарбека, монументалиста-мозаичника А. А. Бухарбаева и его сына — миниатюриста Э. Бухарбаева.

М. М. Мендикулов (1909—1986) — крупный ученый и общественный деятель, архитектор и педагог Казахстана, с 1930 по 1937 гг. учился и работал в Узбекистане. Совмещал преподавание с работой в проектных институтах. В 1941 г. занял пост главного архитектора города Ташкента, но война прервала карьеру зодчего. После возвращения с фронта, с августа 1945 г. по май 1947 г., продолжал работать в столице Узбекистана до перевода в Казахстан.

В Ташкентском университете получил образование один из первых казахских археологов Хасан Алпысбаев.

В Узбекистане жил и творил народный художник республики казах Урал Тансыкбаев (1904—1974), уроженец Ташкента. На базе его художественной студии создан мемориальный Дом-музей У. Тансыкбаева. Большую известность в регионе получило творчество скульптора Ж. Куттымуратова.

В. В. Германова

Литература:

1. Ата-Мирзаев О., Гентшке В., Муртазаева Р. Узбекистан многонациональный: Историко-демографический аспект. Ташкент, 1998. С. 52, 54, 62, 118.
2. Масальский В. И. Туркестанский край // Россия. Полное географическое описание нашего Отечества. Настольная и дорожная книга / Под ред. П. П. Семенова-Тян-Шанского. СПб., 1913. Т. 19. С. 369, 370.
3. Народы Средней Азии и Казахстана: В 2-х т./Под ред. С. П. Толстова. М.: АН СССР, 1963. Т. 2. С. 322.
4. Салимов X. С. Население Средней Азии. Ташкент, 1975. С. 100, 101.
5. Устюгов Н. В. Научное наследие. Население Средней Азии и Приуралья в XIII— XVIII веках. М.: Наука, 1974. С. 191.
6. Хуршут Э. Ши-Чач-Ташкент. Очерк политической истории. Ташкент, 1992. С. 38.
7. Шалекенов У. X. Казахи низовий Амударьи. К истории взаимоотношений народов Каракалпакии в XVIII—XX вв. Ташкент, 1966. С. 18.

Этнический атлас Узбекистана.

© Институт «Открытое Общество» — Фонд содействия — Узбекистан, 2002.
Совместное издание «ИООФС — Узбекистан» и ЛИА Р. Элинина, 2002 г.

История.

В галерее ZERO LINE открылась выставка под названием "СКВЕР ART. СКВЕРное ИСКУССТВО?". Смотрите анонс и описание и фото с открытия. Филиал блошиного рынка, незабвенная Тезиковка с таким родным старьём из прошлой настоящей жизни. Спасибо, Белла Сабирова, это просто классно!

К Дню СМИ парк Анхор-локомотив организовал экскурсию для журналистов и блоггеров. Парк был открыт 8 августа прошлого года, поэтому сейчас встречает первый летний сезон, за зиму добавились 13 новых аттракционов и сейчас их  стало 35(!). В парке, расположенном на месте бывшей территории «А» ТАПОиЧ, установлены макеты семи достопримечательностей Узбекистана:  минарета Калта-минор в Хиве, медрессе Шердор в Самарканде, минарета Калян в Бухаре, комплекса «Бобур» в Андижане и ташкентских Музея истории Темуридов, Телебашни и Курантов.

Руководители парка ответили на вопрос журналистов. Производство аттракционов — Китай. Безопасность аттракционов — соответствует нормам и требованиям к аттракционам, «опасные» игры обязательно проходят в шлемах и со страховочными поясами. Главный вопрос — жарко на территории, мало зелени. В семь часов ещё не зашло солнце. Поэтому приглашают всех вечером, парк работает до 23 часов. (Ещё в прошлом году писал, что если бы вместо экзотических декоративных деревьев посадили бы «нормальные» тополя, акации, клёны, то через пару лет парк был бы тенистым).

От обилия аттракционов голова идёт кругом. В подвальном помещении под автодромом открылись квест-румы, комната страха и прочие интеллектуальные развлечения. На втором этаже бесконечно много детских аттракционов и зал виртуальной реальности, уносящих детей в фантастические миры.

В жару особенно приятны водные развлечения: катание на фантастических лодках по озеру, стрельба брызгами на карусели в акулу и любование чудесным фонтаном в центре парка с главной струёй в 40 метров. Каждый вечер в амфитеатре и на площадках выступаю аниматоры, артисты, проводятся всякие развлекательные мероприятия. Вечером парк полон народа, раздолье детям, перебегающих от одного развлечения к другому. Делюсь секретом: детей можно запустить на площадку с лестницам-горками-качелями и они выйдут оттуда уставшими, легче уговорить ехать домой.

У парка есть планы развития и через какое-то время добавятся: колесо обозрения, американские горки и аквапарк. И что-то ещё инновационное, будем ждать. Об акциях можно узнавать на страничке парка в Фейсбуке и на сайте парка.

Громобой Худояров:

Интересный кадр. Из кинохроники, наверное. ТШПО "Юлдуз" советских времен. Ташкентское швейное производственное объединение "Юлдуз". Старая Таштюрьма во дворе осталась. Сначала построили новую Таштюрьму, а в старой - во время войны разместили парашютную фабрику.

Был я в старой церкви, переделанной под цех. Старожилы говорят, что во времена парашютки там был клуб. Купол снесен. Но мы когда с фотокором там были, от старой Таштюрьмы в цехе оставалась прожарка. Убедительный агрегат. Швейники поленились его выкидывать, потому что он абсолютно неподъемный.

Был еще в живых и один корпус от старой Таштюрьмы, двухэтажный, там потом были пошивочные цеха парашютов в камерах. Стены метровые. Видели также расстрельный подвал. Странное сооружение. Каменный мешок. Во дворе он находился. "23 ступени вниз" и... "Юлдуз" пыталась там сделать какой-то склад, но кладовщицы уставали каждый год стены белить. Побелят, а бурые пятна на стене все равно проявляются.

Советская постройка. В царские времена там не расстреливали. Точно не могу сказать, но, кажется, расстреливали при царе только по приговору военного суда, т.е. не там. И, в основном, это были военные, значит, или в Троицком, или в крепости, причем довольно редко, а криминальных "мокрушников-душегубов" вроде бы вешали, может быть, и там, тоже, думаю, единичные случаи. Даже по воровским понятиям тех времен: мокрушник - последний человек.

Этот двор - это же и кладбище. Оно было еще со времен царской Таштюрьмы. Там хоронили умерших заключенных. По рассказам в первые годы советской власти расстрелянных тоже там хоронили, но потом места стало не хватать и могильник перенесли на Чимкентский тракт.

Есть у меня здесь в друзьях фотограф А.Караваев, мы с ним написали по этому поводу статью и фоторепортаж. На волне перестройки эта статья проскочила в газете "Учитель Узбекистана". А потом компетентные товарищи спохватились. Сейчас этого номера нет в подшивках. И как проклятье при переезде я потерял эту газету, а А.Караваев потерял негативы. Хорошо, что нас двое, сразу двоих как-то трудно объявить сумасшедшими. Были с нами еще две женщины из узбекского "Мемориала". Да и живые свидетели старой Таштюрьмы тогда были. О. С.В.Розенфельде писал и был с ним хорошо знаком: https://nuz.uz/…/4441-kolymskiy-komsomolec-iz-tashkenta.html. Так что даже коллективное сумасшествие не проходит. Впечатления жуткие, конечно. Много известных людей там пересидело: В.Н.Дунин-Барковский, В.Ф.Войно-Ясенецкий, мой дед тоже там сидел... Встречал еще одного интересного человека, который там дважды побывал. Надо будет о нем рассказать...

Мне Олег Николаевич давно предлагал попасть во двор и посмотреть, что осталось из построек.
Я был во дворе пару месяцев назад (рекламное агентство Panda проводило встречу с маркетологами Mail.ru, сейчас там ресторан, облазил весь двор (к неудовольствию администрации и охраны) — никаких следов старых построек нет, всё снесено. Давно мне говорили, что, возможно, что-то из строений осталось на территории прилегающего детсада, но этот детсад недавно превратился в чей-то офис и вряд ли туда пустят. ЕС

Виолетта Лаврова прислала ссылку, по которой можно прочесть книгу из серии ЖЗЛ об Усмане Юсупове.

Хорошо написано, начал читать про голубятни, трудно оторваться...

Отрывок

Юсупов разослал своих людей во все области Узбекистана, вручил каждому письмо, адресованное такому товарищу, который поймет и поддержит дело, начатое в Халкабаде. Везли саженцы из Ферганской долины, из знаменитого института имени Шредера, из колхозов, где были богатые сады, а Юсупов знал их наперечет. Привезли хурму и даже лимоны из собственных узбекских субтропиков — из Сурхандарьинской области, где их выращивают в известном совхозе «Денау». «Известия» сообщили: «В Узбекистане создается гигантский сад, который даст один миллиард штук яблок — по пять яблок на каждую душу населения СССР».

Полмиллиона яблонь было высажено в Халкабаде при Юсупове. Он сам показал каждому рабочему, как надо сажать правильно: когда яма уже засыпана землей, возьми за ствол и вздерни раз-другой, чтоб корни расправились. Разумеется, всем, может, за исключением нескольких юнцов, и это, и вообще все, что относится к посадке деревьев, было хорошо известно, но Юсупов делал свое движение («вот так надо вздернуть…») настолько артистически, что даже опытным садовникам казалось: они сами прежде делали хуже. Шестидесятые годы… Мощные тракторы шутя одолевали халкабадские откосы, волокли за собой многорядные плуги и канавокопатели. Отличные (незасоленные, как в «Баяуте») земли, сытая богара и пастбища стали замечательным грунтом для фруктовых деревьев и винограда. 70 насосных станций начали качать воду для садов из Бозсу, из Северного ташкентского канала (вспомните народную стройку времен войны!). И встали яблоньки, по сотне на каждом гектаре — ровные, в линеечку, ряды, с какой стороны ни глянь, как девушки в спортивном строю на праздничной площади, — сравнение это приходило всем на ум невольно весной, когда яблони-трехлетки впервые зацвели. Яблони начинают по-настоящему плодоносить лишь на десятый-одиннадцатый год, поэтому между ними посадили косточковые породы: персик, сливу, алычу, вишню.

Уже на третий год урожай персиков удался такой, что собирать не успевали: смуглые, словно подпаленные с одного бочка, покрытые золотистым пушком плоды падали на траву (черенки не выдерживали тяжести). Он не мог смотреть на это.

Фотограф Алексей Тудаков поделился своими комментариями о работах фотолюбителей.

В пространстве социальной сети Facebook существует группа «Молодая фотография Узбекистана», в которой фотолюбители и профессионалы фотографы делятся своими работами, впечатлением и опытом. На примере этого сообщества с уверенностью можно заявить, что фотография в Узбекистане живет, развивается, трансформируется и обретает интересные формы. Поводом к публикации стало подведение итогов конкурса фотографии на тему «Ташкент». Модератор группы фотограф Алексей Тудаков отметил и прокомментировал ряд конкурсных работ, на которые стоит обратить внимание.

Конкурс в группе продолжался почти месяц. Было много фотографий, хороших и плохих, открыток или попыток их сделать. Бесчисленное число закатов, и так мало Ташкента.

Ташкент для меня — это не какая-нибудь достопримечательность, а его дух. Раскаленный добела асфальт летом, дым горяших листьев осенью, запах свежей лепешки и журчание арыка. Это крики ребятни бегающей во дворах Чиланзара или махаллях старого города. Это то, что наполняет наш город. Это я хотел увидеть на фотографиях авторов. Чтобы можно было сразу сказать «Да- это Ташкент».

отобрал некоторые, понравившиеся мне фотографии и прокоментирю каждое фото. Почему я выбрал этот снимок, что мне нравится в кадре, а что нет. Надеюсь, что кому-нибудь это будет полезно.

Из фотографий, которые прислал Баходир Саидов мне больше всего понравилась эта. В ней ночная улица. Странная пара в свете фонарей и машин. Это уже поздняя осень, и в городе витает туман, который так часто застилает улицы города в это время года.

fb vk pn

Автор фото: Баходир Саидов

На фото Александра Соловьева Театр Навои. Казалось бы, что может быть банальнее? Однако театр буквально залит светом предзакатного солнца. И люди, собравшиеся на его лестнице, погружают меня в размышления о театре. О той постановке, которая их привела в театр. Создается впечатление сцены.

fb vk pn

Автор фото: Александр Соловьев

Из множества фото присланных Николаем Ханом я выбрал несколько. Это фото мне очень понравилось своими ритмами и цветом. Найти ритм в элементарных и простых вещах очень важно. Николаю это удалось.

fb vk pn

Автор фото: Николай Хан

Почему вы выбрали это фото?- спросите вы. Потому что по мне, оно очень весенне-ташкентское. Разлившееся весеннее небо встречает нас везде в городе в апреле. А эти дома и зелень — типично Ташкентский пейзаж.

fb vk pn

Автор фото: Николай Хан

На этом фото прекрасно передана осенняя атмосфера Ташкентского ботанического сада. Заросшего. Пахнущего преющей листвой. Уединенного места одного из немногих уютных парков Ташкента.

fb vk pn

Автор фото: Николай Хан

Умида Абдуразакова прислала свои лучшие и так мною любимые фотографии Ташкента, некоторые из которых я считаю классикой. Одна из фотографий даже успела побывать афишей одной международной выставки фотографии молодых фотографов из Узбекистана в России и Беларуси.

Фото детей играющих со змеем весной — это то, как я себе часто представляю Ташкент. Многие снимали и снимают этот сюжет. Чем хороша эта фотография? Сочетанием старого и нового, зимы и пробуждающейся весны в кадре, контрастным переходом из старой махали в современные новостройки. Мне кажется, это и есть Ташкент.

fb vk pn

Автор фото: Умида Абдуразакова

Люблю это фото за какую-то еле читающуюся романтику, теплый цвет и карикатуру на город в миниатюре.

fb vk pn

Автор фото: Умида Абдуразакова

Именно так, мне кажется, выглядит Ташкент зимой. На фотографии не только зима, а еще и то как стремительно меняется город. Уже совсем скоро от этой махалли на Дархане ничего не останется. Все займут новостройки и история этого места канет в Лету. Но а это фото останется как напоминание. fb vk pn

Автор фото: Умида Абдуразакова

Весна в Ташкенте — это еще и море тополиного пуха, который как снег застилает водоемы. Деревья же как ноги животных, пришедших на водопой вместе с удочками, создают ритм, который и наделяет жизнью данное фото. fb vk pn

Автор фото: Умида Абдуразакова

Пожалуй, это моя любимая из всех фотографий Умиды. Деревья-великаны, которые еще не успели сьесть короеды и вырубить любители легких денег. Детвора, заполняющая все дворы с приходом весны. И прекрасный цвет. fb vk pn

Автор фото: Умида Абдуразакова

Нина Чин заполняет свои фотографии теплым светом и картинами жизни людей на улицах.

fb vk pn

Автор фото: Нина Чин

Многие приезжие удивляются чистоте нашего города. Мы привыкли не обращать внимания на официантов в кафе. Мы с трудом можем запомнить, как выглядил контроллер в трамвае, или продавец билетов на железно-дорожном вокзале. Мы не замечаем их, а они делают наш город чище и лучше. fb vk pn

Автор фото: Нина Чин

Хушнуд Асамов завалил нас фотографиями, сделаными на телефон и обработанными с помощью инстаграмных фильтров. У каждого из нас есть телефон с камерой, но не каждый из нас снимает свой город и делится им.

Одно из моих любимых деревьев в городе. Давно хожу вокруг этого места и не знаю как лучше его снять. Почему бы и нет?

fb vk pn

Автор фото: Хушнуд Асамов

Яма, или как называют его мои друзья из Киева — Обжорный ряд. Он всегда привлекает внимание полнотой жизни и дымом, делающим это место слегка мистическим. fb vk pn

Автор фото: Хушнуд Асамов

Это дом на улице Бобура полная жизни общага. Мало того что лестницы очень интересны так и на них постоянно что-то происходит.

fb vk pn

Автор фото: Хушнуд Асамов

Именно так весной в Ташкенте. Белые кораблики.

fb vk pn

Автор фото: Хушнуд Асамов

Мало видел фото с этого ракурса с моста на Софийской.

fb vk pn

Автор фото: Хушнуд Асамов

Турсунов Шухрат очень хорошо передал дух торговых рядов на бывшем Бродвее (улица Сайлгох). Хорошо проработан передний план. Женщина как бы защищает книги, стоящие на продажу на заднем.

fb vk pn

Автор фото: Турсунов Шухрат

Трудно представить май в городе без падающего на голову тутовника. Умару Курбанову удалось поймать момент его сбора.

fb vk pn

Автор фото: Умар Курбанов

Фонтаны на площади Мустакиллик и кафе мороженое на фото Шерзода Исмаилова. Тут как бы два мира. Мир взрослых и мир ребенка. Мир мечтаний и детства. Такой отличный от взрослой жизни.

fb vk pn

Автор фото: Шерзод Исмаилов

Хорошо передана атмосфера раннего зимнего вечера у Володи Филатова. Машины еще не сливаются в единый след. Небо еще не темное, но уже не день. Уже зажглись фонари. Самое правильно время для сьемки такого пейзажа.

fb vk pn

Автор фото: Володя Филатов

Павел Кравец порадовал нас класическими стритовыми сценами. Когда-то много лет назад на сквере собирались шахматисты и играли в тени вековых чинар в шахматы. Сейчас такую сцену можно увидеть на улице Гагарина между первым и вторым кварталами Чиланзара. На улицах кипит жизнь. Главное увидеть ее.

fb vk pn

Автор фото: Павел Кравец

Простор вот первая мысль приходящая в голову глядя на это фото. Много неба много пространства. Цвета нашего флага.

fb vk pn

Автор фото: Павел Кравец

Редкий ракурс, труднодоступная точка для сьемки. Отличное дыхание октября передал Навруз Ибрагимов.

fb vk pn

Автор фото: Навруз Ибрагимо

Катя Сахарова идет своим путем. Меткий глаз. Вовремя нажатая кнопка и мы видим город с его новой стороны. То что обычно не снимают, но что так же есть часть нашей жизни.

fb vk pn

Автор фото: Екатерина Сахарова

Мы часто видим продавцов шаров в городе. Шары приносят нам много радости, они как билет в детство. В фотографии Кати есть все что нужно для хорошего фото: цвет и ритм, а так же привет из детства.

fb vk pn

Автор фото: Екатерина Сахарова

Андрей Кудряшов продолжает нас радовать отличными снимками жизни простых людей города. В кадре много деталей, эмоции, фотографию хочется рассматривать.

fb vk pn

Автор фото: Андрей Кудряшев

Смотря на это фото Екатерины Клипининой мне сразу представляется чилля и уютная тенистая чайхана на берегу. Хочется оказаться там и просто наслаждаться моментом.

fb vk pnАвтор фото: Екатерина Клипинина

Отличная работа с перспективой и длиннофокусной оптикой на фото Евгения Чубко.
fb vk pnАвтор фото: Евгений Чубко

Спасибо всем кто принимал участие в конкурсе. Ждем новых фото Ташкента. Победитель конкурса Умида Абдуразакова и её дети играющие во дворе."

Источник.

Татьяна Перцева

Наконец-то переделаны все срочные дела и очень хочется рассказать о впечатлениях от поездки.

Спешу сообщить, что наконец-то пришла к консенсусу с собой. В прошлый раз я прошлась по памятным местам, после чего долго страдала острым приступом ностальгии. Теперь приняла мудрое с моей точки зрения решение. Помните нечто, вроде анекдота: обитателя Брайтон-бич спрашивают, почему он не учит английский. Тот ничтоже сумняшеся отвечает: А зачем? Мы в Америку не ходим" . Вот и я в Ташкент не ходила. Только ездила мимо. И ничего не узнавала.

Несколько раз проезжала мимо Сквера, но тоже не узнавала, только когда взгляд упирался в гостиницу "Узбекистан", понимала, что мельком увидела то, что посчитала очередным парком, и продолжала смотреть на гостиницу. Так что в памяти Сквер сохранился прежним, слава богу. Да, и видела Куранты. Тыкала пальцем и спрашивала водителя: Это новые?
- Да, - обычно отвечали мне. Новые очень отличаются от старых, хотя на фотографии различий не видно. В жизни видно сразу.
Ташкент - город очень зеленый. Новых, красивых домов много, деревьев много, хотя неприятно поражают уродливые обрубки чинар за оградой Ленинского училища. За что?!

Я ходила в театр Навои на отчетный вечер хореографического училища. Народу очень много. Концерт прекрасный. Приятно поразило включение в программу танцев не только узбекских ( костюмы потрясающие), но и народов бывшего СССР: кадрили. лезгинки и т. д. Впереди сидела узбекская семья: отец, мать и две дочери. По виду очень простые. Оказалось, что их сын - выпускник училища, танцующий заглавные роли в композициях. Когда-то преподаватели ездили набирать будущие кадры и взяли мальчика в интернат. Мы осыпали его похвалами. Отец сидел и утирал слезы.....

Вообще народу много на любом культурном мероприятии, спектакле, выставке и т. д. К сожалению, в музеях почти нет посетителей, что я тоже считаю отсутствием соответствующей рекламы. Удовольствие, полученное мной во время экскурсий в музеи геологии и истории, огромно. Особенно от лекции гида исторического музея. Удивительно образованная женщина! Из той еще интеллигенции.

С книгами дело обстоит хуже. Я побывала в двух "Китоб олами" - книжный мир. В первом, что на Пушкинской, книги местных издательств. На русском книг мало, на узбекском... совершенно неизвестные авторы. Совсем нет книг узбекских классиков. если не считать Навои, советских узбекских писателей, кстати, они очень неплохо писали. У меня дома целая подборка. Все прочитаны. Есть художественные альбомы, которые никому не по карману. Во втором - только российские издательства. но книги неподъемно дороги, хотя выбор богатый.

А вот насчет пищи телесной - дело другое. Самый разнообразный выбор продуктов в "Корзинках". Я еще и на оптовке побывала - роскошь. Никогда раньше не ела новозеландского масла, а еще есть и австралийское. Вообще вынуждена признать, что продукты куда более натуральные, чем в Москве, начиная от молочных и заканчивая мясными. И ассортимент куда шире, чем в средних московских продуктовых магазинах. Надо мной все потешались, когда я повезла в Москву колбасу, бастурму и икру. Просто не знают, какова московская колбаса.... Увы, Москва стала сбросом для всякого рода подделок. Чего в Узбекистане пока еще нет.

Про рестораны и кафе уж и не говорю. Небо и земля. Небо - это Ташкент. Я не льщу. Я констатирую.
О фруктах и овощах уж молчу. Что тут говорить! Достаточно сходить на Чор-Су (Алайский никак теперь не конкурент(, чтобы тебя охватила жажда скупить все, запихнуть в чемодан и увезти. Цены ( исключительно на московский взгляд) поражают дешевизной, как на продукты так и , скажем, на одежду и ткани. В больших магазинах все, разумеется дороже.

Очень много кафе и ресторанов и ужасно много аптек. Как-то мы насчитали шесть аптек в одном доме! Напротив дома Зухры в одном доме две аптеки и еще одна за углом. Здоровая конкуренция!

Наступило утро и Шахерезада прекращает дозволенные речи. Продолжу завтра.

Ну, что, продолжим рассказ?

Мне тут сказали, что я напрасно сравниваю московские и узбекистанские цены. Но очень интересно сравнивать Россию и Узбекистан, поскольку, что же мне еще сравнивать, если я. считай, гражданка обеих стран!

То, что рестораны и чайханы в Узбекистане несравненно лучше - святая истина. Практически все рестораны, кафе и маленькие чайханы национальной кухни - идеальны. И это понятно - конкуренция огромная. нужно выживать. Мне не понравилась кухня только одного ресторана, кстати, как я поняла. недешевого. Но он в центре. и видимо, считается, "туристическим", а с таких что взять? Туристы все слопают и ничего не поймут. Не то, что местные жители. Те в два счета все оценят. Я была и в корейском ресторане - кукси - это да! Оказывается, в магазинах и на рынках продаются продукты для корейской кухни. Были бы физическое возможности - утянула бы и их. Жаль. Я страстно люблю соевую пасту,, намазанную на лепешку. Совершенная роскошь!

О телевидении: есть три телевизионных узбекистанских канала( кажется. это их сейчас закрывают). Вещание ведется на узбекском, гораздо реже - на русском. Реклама, в основном социальная. очень трогательная. Остальные каналы - кабельные, самые разнообразные. числом около пятидесяти. Интересно, что на многих реклама заменяется видовыми роликами, чему я люто позавидовала. Есть же счастье людям, не видят всего этого мусора.

А вот бюрократия здесь поставлена не слишком.... Я узнала. что все, что перечисляется в нашей платежке за квартиру и оплачивается разом, здесь оплачивается отдельно, много мороки. И пока что не введена система единого окна, это то, что у нас называется "МФЦ", многофункциональный федеральный центр, где решаются практически все насущные пробемы: паспорта, квартирные и другие вопросы, и еще много всего. Правда,в Узбекистане регистрацию мне сделали в срок и практически без очередей, но на мой взгляд, в России система лучше отлажена.

Зато при тамошних ЖЭКах существуют мастера на все руки, которые все отладят и исправят, и приходят сразу же, если их вызвать.
Я привыкла к зелени, поэтому для меня не внове тенистые дворы, но в Узбекистане в них поют птицы.... и это счастье. И обилие роз во дворах и на некоторых улицах - тоже счастье.

Кстати, не по теме, но вспомнилось: на следующий день после приезда мы купили белые розы, и они простояли больше недели, что само по себе чудо - никогда такого не видела!

О путешествии в Хиву я уже писала, и это было одним из самых прекрасных впечатлений моей поездки в Узбекистан, Очень приятно было видеть, что в крепости так много посетителей. и не только иностранных туристов, но и школьников и взрослых, как мне объяснили. это приезжие из области, прекрасно, когда люди стремятся узнать свою историю. Но обидно, что настоящее сокровище - сад Нурулло бая фактически заброшен. Мебель вывезена, паркет испорчен, посетителей, фактически нет, хотя доступ открыт, экскурсовод она же смотрительница не слишком сведуща, Дом приходит в упадок, а мог бы стать жемчужиной Хивы.

Я, правда, такого еще не видела! Причудливая смесь Востока и Запада, и чтобы в доме хана - целующиеся парочки и ангелочки... а лепной ганч, а изразцы, а потолочные бордюры.... сказка, Просто сказка, Один из потолков расписан в стиле русского модерна. Но паркет, но почти полное отсутствие обстановки, но век немытые люстры... Требующая пристального внимания драгоценность. Удивительно, что люстры и зеркала уцелели! Но из парадного зала давным давно украдены отделывавшие его бирюза и драгоценные камни, причем, конечно, виноваты большевики. А то, что Асфендияр-хана убил Джунаид-хан, известный бандит, и вероятнее всего, его нукеры и разграбили дворец, это не версия?

И вот еще о чем я хотела сказать. Очень радостно. что отношения между Узбекистаном и Россией так заметно потеплели Мне хотелось плакать, когда памятник кузнецу Шамахмудову увезли с окраины и поставили в парке Дружбы Народов ( бывш. Кирова) По одному из узбекистанских каналов шла о нем передача, в которой участвовала приемная дочь Шамахмудова. уже совсем старенькая. Очень хотелось бы узнать о судьбах остальных.

Мне повезло быть свидетельницей празднования Дня Победы в Узбекистане. Там он называется по-другому, День поминания и почестей, но это по-прежнему День Победы! Военные песни в парке и с грузовиков, толпы народа у Мемориала павшим, концерт на эстраде. татарский ансамбль, играющий "Катюшу", речь Президента на русском и узбекском... незабываемо!
Очень надеюсь, что дальше будет еще лучше....

Кстати, молодежь может мне не верить, но я вызываю какое-то необъяснимое доверие ташкентских таксистов. И все пожилые водители ( подчеркиваю, пожилые) в один голос твердили, что хотели бы вернуться в Советский Союз. Так что не все считают СССР таким уж плохим государством. Молодежи сравнивать не с чем, а вот пожилые - помнят....

Ниже - фрагменты потолка. изразцы из дворца Асфендияр-хана. На последнем снимке - потолок, когда-то украшенный драгоценными камнями. Остался всего один, остальные - стекляшки.

Источник первый и второй.

Лидия Козлова:

Такое сообщение появилось в петроградской прессе в мае 1917 г. Интересно, в Ташкенте что-нибудь знали об этом событии?

Свадебный коллаж прислал Сергей Лепёшкин

Автор стихов: Сергей Лепешкин Шара-Бара
(Шара-Бара - псевдоним, т.к. имею на российских просторах пишущего полного тёзку - Сергея Лепешкина, но не узб. происхождения)
stihi.ru  -   https://www.stihi.ru/avtor/sergeytm
proza.ru  -   https://www.proza.ru/avtor/sergeytm

ЁХАНЫ-БАБАЙ

Сжавшийся до трещинок глиняный дувал,
Формою причудливой  –  сердце восхищал! 

У речонки с рыбками, ивами объятой,
Ишачок траву щипал, в аромате мяты.   
    
Где, то детство звонкое - ветреный озноб,
По стволу урючины лезли в огород.                 

И бабай тот сухонький, с редкой бородой,
Что вопил вдогонку: Эй, пацан, пасто-ой!

Мы, сверкая пятками, прыгали в арык,
Рассыпался бисером оголтелый крик! 

Кислою оскоминой – с хрумком по течению!
Аж сводило челюсти до изнеможения.

Аксакал беспомощно руки разводил:
Эй, пацан, зачем жи такь!?  В госты б захадыл!

Наконец  дружнёхонько, в ореоле мух,
Тужились в овражке, источая дух...     

Но манил без устали  тот "запретный плод", 
С наступлением сумерек – к деду в огород! 

Вдруг, нелепый случай - расплата за "пикник"!
Ухватил за ветку надёжный воротник!

За спиною строгое:  Веткя не слямай!       
Уцепился за ноги  -  ёханы-бабай!  

Усмехнулся в бороду, ветвь слегка пригнул:      
Наступай на плэчи! Охь, мне испугнуль!

Шея опалённая, словно помидор.
Угодил ступнёю я в головной убор…

Тюбетейка юркнула - в ужасе застыл… 
Кучерявым шрамом череп ослепил!          

Не пугайсы, кичкина, эта всё – вайна!
Бомба разырвалса околе меня.

Сталинградский битва, может быт слыхаль?
Наш Страна бальшая, зубкя враг сламаль!

Харащо ты сверхе в землю не разбилься,
Плакаль бы твой мамка, если бы свалилься.

Слява Богу – живы!  Вместе чай папьём,
А потом мальчищкям фруктым наберём.

Гостем маим будещь, ни к чему враньё!
Мы же ни какой-та – чёрный вараньё.

В сорок первим многим обогрель мой дом, 
По фашистым били боевым трудом! 
             
Покраснели ушкя?!  Ничиво, вай-вай!
Всякие случаеца в жизни невзначай.

***

Годы пролетели, но цветёт тот сад!
Жаль вот только деда, не вернуть назад -
В хороводе фруктов, а в горстях миндаль!  
Упорхнуло всё это в неведомую даль...

Не краснеют уши более – вай-вай!
Как же было вкусно, ёханы-бабай!

В переводе с узбекского:
Дувал - глиняная ограда.
Урючина - абрикосовое дерево.
Арык - ручей, небольшая речка.
Кичкина - маленький

ОТКРОЙ СЕКРЕТ, ШАРА-БАРА

Был как-то случай в Бухаре:
Скакал в полуденной жаре...      
Стоп, может это был Ташкент?!
Возможен горный Газалкент?
Не исключаю, и Джамбул, 
Среди песков - любой аул.
Сменив чалму на свой колпак,
Вполне мог стать каракалпак.
Хива, Термез, Коканд, Джизак
Расскажут - то же - вам, 

ИТАК:
Субботний, милый сердцу двор.    
В лапту резвятся дети,
Под лузгающий бабий сор  -      
За души всех на свете…          

Колотит эхом домино             
В бутылках из под пива  -  
Мальцы с чинар следят давно     
За "счётом"  озорливо…                      

Заначки  "тарного стекла"        
На каждого в достатке,           
Коль дядьки пьяные, слегка,         
Пивка добавят в схватке.              

Из окон хрипотца звучит -                 
Высоцкого - в расцвете!     
Вдруг, возглас: ЭЙ, ШАРА-БАРА! -               
Сметает всё на свете…

***

Со скрипом - старая арба
Распугивает ворон,                  
Осла ушастого душа                
Из шкуры лезет - вон.        

В попоне драной по спине,
Мотая мордой мух,                       
Из под густых ресниц грустя,       
Он переводит дух.                       

Улыбкой ржавой, через вдох,      
Рифмует - "под  тромбон".                   
А звон бутылочный спешит                  
Уже со всех сторон!          

Детей несметные носы -             
Веснушек кутерьма.
Из разнотравья волос -
Косичек бахрома.

Парадом правит аксакал,
В восточном колорите.
Кто раз Хоттабыча встречал,                  
Фантазию включите.        

Халат полоской, в ичигах,            
На голове чалма.
Шкатулок множество в арбе,
Безделиц разных  -  тьма!                      

А ну-кя, налытай народ!
Сматри, какой тавар!
Путылька бросовый сапсем,
Взамен - воздушный щар!                   

Не хочещь щар, возьми свисток,              
А можит акварэль.
С вода паставищь на листокь,              
Рисуй как Рафаэль. 

Понюхый, девычка, духы - 
Весенный арамат!
За три путылька атдам,       
Патом скажещь  - рахмат!

Атведай сладкый петушкя,
Есть жарен кукуруз.
Один путылька всего!
Языкь праглотищь -  вкус! 

Малчыщкя, хочищь барабан?
На нэрвы всех стучат!
Любой научитса баран              
Ахмурыват  дэвчат!             

Пистоным надо с писталет?
Есть вадяной сапсем,
Нажми немножька на курок,
Как дождикь брызгат всем.

Не хочищь брызгат?
Пасматри, какой красивый брошь!
Подаркя мамкя принесёщь 
Обрадуеца всё ж. 

Попробуй жвачкя "сакич" -
Из парафин - жуй-жуй!
Такой изыскний прадукт  
Не выдумаль буржуй!

А ну-ка, падхады, пацан! -
Кричит опять бабай,              
Меняй путыльки паскарей-
Крючкя на рыб, вай-вай!                                          

Несётся, голову сломя,                        
С округи ребятня, -
На смех и крик  -  ШАРА-БАРА!
Забыв про всё и вся!

Вот кто-то прямо на бегу
Сливает лимонад,
Не лезет в пузо, обожрал -      
Соседский виноград.

Трещит-пищит под звон подков     
Безделиц мишура.                                 
Мы снова будем ждать тебя, 
Наш друг -  ШАРА-БАРА!

***

Ответь, любезный аксакал,                                 
Прошло немало лет, -                                             
А в души детские запал!           
Открой-ка свой секрет.

В советское время за стандартную бутылку в 12 коп. можно было:
- выпить четыре стакана - кваса или газировки с сиропом;
- четыре раза проехать в трамвае;
- три раза в троллейбусе;
- два раза в автобусе или на метро, либо купить пару увесистых пачек с кукурузными хлопьями;
при этом во всех этих трёх нижеперечисленных случаях - получить двухкопеечную монету сдачи
и сделать на эти деньги безлимитный звонок по телефону-автомату (таксофону).
Но взрослые, случалось, к бутылкам были равнодушны... Могли и просто выбросить

ЗА ЧТО ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, ВОСТОК

За солнца лучика исток.           
Откуда, из глубин седин, 
С волшебной лампой – Алладин.      
Там верховодит мелкий Мук
Глупцами жадными вокруг.       
А хитроумный Насреддин -
Он в Бухаре такой один!
Где тысяча и одна ночь 
Дурные мысли гонят прочь.       
Скажи - чудесное: сим-сим,         
И мир откроется большим -
На космос - смотрит звездочёт,     
Строчит для Светоча отчёт.                       
Сам Пушкин черпал из ларца             
Восточный эпос – чудеса;               
Салтан, Руслан; там цепью звон -        
Словес персидских перезвон;   
А Шамаханская царица,                     
Петух метавшийся на спице. 
Восток повсюду души вьёт,         
А ритмы дойра задаёт.              
Там дело тонкое - царит,                  
Восточной мудростью - пестрит.    
Всем сердцем внемлет в знойный день -        
Чинар спасительная тень.                           
Бывает, путник приустал -      
Его напоят из пиал.    
Как минарет уносит ввысь
Творцов искусная мысль.                             
О гордость древних городов -          
Лазурь нетленных куполов!
Слова: очаг и карандаш,
Колпак, сундук и ералаш,               
Деньга,  амбар, баран, шашлык,     
Сарай, каблук, башмак, башлык, 
Штаны, фитиль, да богатырь,
Балда, буран, камыш, чигирь,
Изюм, халат, утюг и нефть…            
Ох, этих тюркских слов не счесть!   
Ковры бухарские, и плов -
Струится жаром из котлов,
Под чай зелёный, да с халвой.                
А ночь со сказочной луной,                    
Под ритмы птичьи – бидоны!  
Сады чудных плодов полны:        
Инжир, хурма и виноград -
Вкусней не выдумать наград.   
Граната зреющего треск,                            
То страсти символичный всплеск!         
Дурманит дыни аромат.                      
За всё тебе, Восток – рахмат!

Рахмат - спасибо
Дойра - ударный инструмент
Чигирь - водяное колесо
Бидона - перепёлка

© Сергей Лепешкин Шара-Бара
С уважением и самыми наилучшими пожеланиями.